Наткнулся!!! Но не случайно, а потому что искал, и не кого-нибудь, а ее.

– Алиса?

Шеф мгновенно отпрянул от нее и, тяжело дыша, рявкнул:

– Какого черта?! Кто здесь?

– Это я, Толик. Алиса с тобой?

Господи, голос был и знаком, и незнаком одновременно. И силуэт мужчины, подсвеченный сзади, тоже казался узнаваемым. Но кто это, кто? И почему он говорит ее шефу Толик? Тот ненавидел панибратство в любом его проявлении, моментально щетинился, подергивая глаза непроницаемой гневной дымкой, и уже никогда после не имел дел с этим человеком.

А тут вдруг все не так. Шеф начал суетливо заправлять выбившуюся рубашку в штаны, застегивать ремень, приглаживать волосы трясущейся рукой.

Что за дела, а?

– Толик! Алиса с тобой?

– Да, Макс, тут она, но не со мной, а сама по себе как бы. Мы разговаривали, – нервно ответил директор, шагнул на свет и вынул руку, чтобы поздороваться. – Привет! Ты чего так поздно? Хотел с утра тебя всем представить, а ты…

– Опоздал, – суховато ответил тот, кого шеф назвал Максом и кого Алиса теперь уже точно узнала. – Самолет трижды на посадку заходил, непогода, – он вытянул шею, пытаясь всмотреться в темноту, и снова спросил: – Алиса?

Она одернула платье, поправила волосы и тоже вышла на свет. Поравнявшись с мужчинами, коротко кивнула, пробормотала шипящее «здр-ссте» и стала их обходить.

Но Макс вдруг сноровисто перекрыл ей все пути к бегству.

– Эй-эй, Алиса Петровна, не торопитесь вы так! – хмыкнул он, взял ее за локоток и увлек подальше от шефа, продолжающего тупо пялиться на происходящее. – У меня к вам разговор и даже предложение. А Анатолий уже уходит. Так ведь, Толик?

– Д-да, д-да, ухожу уже, – замотал головой директор и резво затрусил по коридору на шум беснующегося коллектива.

– Ну! Что скажешь?

Макс – тот самый красавец, с которым она когда-то столкнулась в коридоре и о ком она – чего уж там – мечтала, смотрел на нее сейчас без прежней симпатии. Даже зло и, можно сказать, неприязненно смотрел. Красивое лицо его казалось бледным, но это могла быть обманчивая игра светотени или состояние легкого алкогольного опьянения, в коем Алиса пребывала.

А ей вот было плевать, как он на нее смотрел. И что губы сжимались тонкой скобкой, наплевать. И что дышит он как-то уж очень тяжело и прерывисто, ей наплевать тоже.

И чего вообще он ждет от нее?! Ей нечего ему сказать! И даже не потому, что она сконфужена безобразной сценой. Застиг же их Макс с Анатолием, чего уж. И даже не потому, что сам Макс был застигнут ею с Тайкой счастливым и беззаботно скалящимся. Они свободные люди и имеют право на свидание. А потому, что нет у нее слов в данный конкретный момент, и сил тоже. Язык казался огромным и неуклюжим, едва помещающимся за зубами, руки, ноги вялыми, словно поролоновыми. Неужели она настолько пьяна?

– Алиса, – снова позвал ее Макс, не дождавшись в ответ ни слова. – У тебя что с Толиком? Роман? Служебный роман, да?

– С чего ты взял? Ничего у меня с ним нет, просто мы разговаривали, – пожала она плечами и тут же обругала себя: не сметь перед ним оправдываться. – И вообще шеф мне не Толик! С чего ты взял?

– Ну… Вы там вдвоем в темноте, я же не дурак.

– Умный очень, да?

Он не ответил, начав постукивать себя по бедру ладонью, вторую руку упер в бок, откинув полу пиджака. Глаз с нее не сводил по-прежнему. Но выражение их немного смягчилось.

– Куда ты пропала, Алиса?

– В смысле? – Она тоже попыталась подбочениться, обозначить собственную значимость и независимость.

Но не очень-то вышло, правый каблук вдруг предательски подогнулся, и она, ойкнув, едва не грохнулась на колени. Спасибо Максу, вовремя подхватил под локоток, удержал. Видимо, она и правда охмелела, раз на ногах не держится, едва языком ворочает и не спешит от его рук освободиться.

Он же…

Он же предатель! Сначала ее на ужин звал, а потом с Тайкой… Она все видела! И понимает, что у них отношения, и нечего ему так на нее смотреть! И дышать так вообще неприлично. И лицо держать от ее лица на таком опасно близком расстоянии. И прижимать ее к себе – крепко и трепетно – тоже нельзя.

– Алиса, я тебя искал, – шепнул он ей на ухо, скользнув по нему губами, оказавшимися сухими, горячими и чуть жестковатыми.

– Да ну! И где же? – тоже шепотом спросила она и зажмурилась, перед глазами вдруг все поплыло и завертелось вихрем.

– И здесь искал, и дома, и в больнице. Я потом уже узнал эту ужасную историю. Меня не было в городе. Я много и часто езжу. Сегодня вот только что прилетел. Я искал тебя везде, – снова повторил он с мягкой обидой. – Но в больнице сказали, что ты выписалась. Я к подъезду, звонил в домофон. Никто не открывал. В офисе тебя тоже не было. Сказали, что ты еще на больничном. А подруга твоя…