Слова сорвались у него с языка, прежде чем он успел подумать. Он тут же о них пожалел. Выходит, он поверил ее рассказу о пропаже Крудли? И не значит ли это, что он вообще ей верит? Почему его растрогала ранимость Кэсс, которую она так тщательно скрывала? Где его хваленый скептицизм?

Гейб понимал, что он сейчас должен сказать что-то, что прояснило бы его реакцию. Он должен это сделать и ради нее, и ради себя. Необходимо, чтобы у Кэсс не создалось впечатление, будто он ее уже не подозревает. Но от аромата ее кожи, ее мягких, шелковистые волос у него путались мысли.

С тихим вздохом, который Гейб скорее почувствовал, чем услышал, Кэсс зашевелилась в его объятиях, и Гейбу захотелось защитить эту девушку от житейских невзгод. Но он подавил в себе это инстинктивное желание, как и все другие, которые вызывала в нем Кэсс. Он сжал ее немного крепче, словно это он, а не она нуждалась в защите и эмоциональной поддержке. Закрыв глаза, он позволил себе на мгновение забыть все, кроме ее теплого податливого тела. Потом он разжал руки и, отступив, произнес:

— Мне лучше уйти. — Его хрипловатый голос предательски выдавал эмоции, о которых он предпочитал не думать.

— Уже? — Щеки Кэсс горели, глаза блестели от слез. Закусив губу, она отвернулась. — То есть, я хочу сказать, вы ведь еще не съели десерт, — бросила она через плечо и поспешно вышла из спальни.

Гейб прекрасно понимал, чего стоило Кэсс попросить его остаться. Было бы жестоко отвергнуть ее просьбу и уйти после того, как она попыталась сделать шаг ему навстречу. Надо просто взять себя в руки.

Приняв такое решение, Гейб отправился вслед за Кэсс на кухню, где она нарезала на кусочки остатки шоколадного торта.

— Я вспомнил, что у меня вроде бы ничего не намечено на сегодняшний вечер, — сказал он как можно непринужденнее. — Сегодня по телевидению начинается ретроспектива фильмов с участием Джона Уэйна. Я собирался посмотреть один из его вестернов, но ничего не случится, если я сегодня пропущу передачу. Тем более, что я смотрел эти фильмы не один раз.

Кэсс перестала притворяться, что поглощена десертом, и удивленно спросила:

— Вам нравятся фильмы с Джоном Уэйном?

— Особенно вестерны. — Гейб пожал плечами и рассмеялся. — Ничего не могу с собой поделать. Меня мало интересуют его личная жизнь и политические взгляды. Мне просто нравятся фильмы.

— Никогда бы не подумала, что вам они интересны.

— Это почему же? Разве не все мальчишки мечтают стать ковбоями?

— А в наши дни — и девчонки. Но при вашем воспитании, мне казалось… — Кэсс неожиданно запнулась. После того, как между ними снова установилось пусть хрупкое, но согласие, ей не захотелось подчеркивать разницу в их происхождении.

— Вы думаете, что семилетние мальчики мечтают носить деловые серые костюмы в тонкую полоску и сидеть на заседаниях правления корпораций? Какая в этом романтика? Где дух приключений? И где, — Гейб перегнулся через стойку и спросил, глядя на Кэсс в упор, — и где лошади!

Кэсс хихикнула и хлопнула себя рукой по лбу.

— Конечно же! Как я могла забыть про лошадей! — Она протянула Гейбу тарелку с десертом. — А когда начинается ваше кино?

— Где-то через час. Но это неважно.

— Вы могли бы посмотреть его здесь.

Гейб снова восхитился тем, как Кэсс старается поддерживать дружеский тон с человеком, который создает ей одни проблемы. Возможно, она пытается им манипулировать, усыпить его бдительность и убедить его в своей честности.

Но объяснение ее поведению пришло само собой, как только он взглянул в ее печальные карие глаза.

— Вам, должно быть, одиноко без Крудли?

Кэсс вздрогнула. Она, видимо, слишком о многом ему рассказала, и он сделал соответствующие выводы. Взяв тарелку, она пошла в гостиную.

— Глупо, да? Вы, наверно, считаете меня неврастеничкой? — Кэсс села на диван, подобрав под себя ноги, и стала рассеянно тыкать вилкой в десерт.

Гейб последовал за ней и сел на стул напротив.

— Не забывайте, что я подхожу к вопросу об отношении к животным с мерками Эмили Кроссуайт. Поверьте мне, вы образец здравомыслия. — Подобное определение вызвало у Кэсс недоверчивую улыбку. — После того, как вы мне рассказали, сколько лет вы были вместе, нет ничего удивительного в том, что вам его не хватает.

Благодарность, мелькнувшая в глазах Кэсс, смутила Гейба. Он почувствовал себя виноватым: ведь его побуждения не столь бескорыстны. Хорошо было бы забыть прошлое и не думать о будущем, а просто жить настоящим. Если Кэсс и задумала что-то нечестное, он об этом скоро узнает. А если нет — значит ей очень нужна его добрая поддержка.

Путаные видения, в которых фигурировали Гейб Престон и Крудли, были прерваны звонком внутреннего телефона.