Виконт же, напротив, почти совсем отвернулся от своей соседки справа и развлекал мисс Бартон беседой, причем говорил так тихо, что остальным оставалось только догадываться, от чего мисс Бартон то и дело смущенно опускает взгляд. Взволнованный вид гувернантки Грэхемов остался незамеченным, гостей интересовали более значительные фигуры – сын хозяев, его невеста и его родовитый кузен.

Мередит наклоняла голову и смотрела в свою тарелку вовсе не от смущения. Ей тяжело было видеть расстроенный, недоумевающий взгляд мистера Грэхема-старшего. «Он простит меня, когда увидит, каким счастливым его сына сделает Джесси», – думала Мередит, почти не слушая того, что говорит ей Стенфорд.

Впрочем, виконт и не вкладывал особого смысла в свои слова. Главным для него было привлекать внимание, а что именно он произносит – совершенно неважно, лишь бы со стороны это казалось проявлением чувств.

– Мисс Хаммонд, кажется, пытается по губам прочесть, что я говорю вам, – прошептал он, прикрывая лицо салфеткой.

– Она наверняка жалеет, что у нее нет слуховой трубки, как у доктора Визингема, – невесело усмехнулась Мередит.

– Она может и попросить у доктора трубку, мисс Хаммонд очень настойчива в своем стремлении знать все обо мне и о вас. Потерпите еще немного. Скоро мы встанем из-за стола, и в гостиной вам лучше оказаться подальше от мисс Хаммонд и миссис Грэхем, – посоветовал виконт.

– Я так и сделаю, если это будет возможно. Вот только, боюсь, кое-кто из этих дам сочтет допустимым расспросить меня о происходящем. Скорее бы уж джентльмены присоединились к нам!

– Обещаю вам приложить все усилия, чтобы наша мужская компания не втянулась в длинные и бесполезные политические споры.

То ли Стенфорд сдержал обещание, то ли молодым джентльменам были неинтересны рассуждения их отцов и дядюшек, но Мередит не пришлось слишком долго обороняться в гостиной от настойчивого любопытства мисс Хаммонд и ее приятельниц. Напротив, юные леди сели отдельно, подальше от миссис Грэхем и ее кружка почтенных дам, и перешептывались, то и дело поглядывая в сторону Мередит.

Джессика поторопилась увести мисс Алисию наверх и вверить ее заботам горничной, чтобы поддержать подругу. По очереди девушки играли на фортепьяно, пока Мередит не предложила Джессике разливать чай, напомнив совет Стенфорда быть полезной миссис Грэхем.

Стивен Грэхем явился в гостиную красным от досады и шепотом сообщил Мередит, что мистер Бартон раз или два сделал ему резкое замечание.

– Кажется, я еще никогда не выступал большим дураком, нежели сегодня, – доверительно сказал молодой Грэхем. – Ваш отец смотрел на меня, как на средоточие зла. Я боялся, как бы он сам не заявил о том, что не выдаст свою дочь за такого вертопраха, как я.

– Прекрасно, – обрадовалась Мередит. – Я молюсь только об одном – чтобы все это поскорее закончилось.

– Мисс Лоусон и я горячо присоединяемся к вашим молитвам. Наверное, Гил тоже.

– Кажется, он мило развлекается за наш счет, – Мередит насмешливо покосилась на виконта, с удрученным видом перебиравшего ноты.

– Несомненно, вся эта история его забавляет, – охотно согласился Стивен. – Но он с уважением относится к моему отцу, а предстоящие события испортят отношения между ними. Да к тому же ему, как и всем нам, не хочется быть объектом пересудов и насмешек, Гил не любит, когда о нем болтают в свете, еще с тех пор, как его матушка поражала общество своими непомерными тратами на праздники и новые туалеты.

Мередит подумала, что живет под одной крышей с виконтом уже больше месяца, но до сих пор очень мало знает о нем и о его семье. Мисс Хаммонд, готовая рассказывать о ком угодно сколь угодно долго, в отношении Стенфорда была весьма сдержанна, а Грэхемы словно бы опасались распространяться о жизни своего гостя. «Кажется, у виконта есть основания не торопиться заключать брак», – подумала Мередит, а вслух сказала:

– Вы уже очень долго стоите рядом со мной, ступайте веселить вон тех леди во главе с мисс Хаммонд, они будут необыкновенно рады вашему обществу. А я заменю Джессику за фортепьяно.

– Как прикажете, мисс Бартон. Хотя я гораздо охотнее поболтал бы с вами и мисс Лоусон.

– У нас еще будет на это время, потом, когда вы как миссис и мистер Грэхем пригласите меня погостить.

Стивен с улыбкой кивнул и отошел к дивану, на котором сидела мисс Элизабет со своими наперсницами, и вскоре Мередит услышала с той стороны веселый смех. Сама она дождалась, когда Джесси закончит играть, и предложила виконту спеть какую-нибудь балладу. К ее удивлению, Стенфорд не стал отказываться, а лишь молча протянул ей отобранные им ноты.

Пел он совсем недурно, и постепенно разговоры в гостиной затихли, все обратились в слух, а по окончании баллады наградили исполнителя аплодисментами. После этого и другие леди и джентльмены пожелали блеснуть талантами, поодиночке и дуэтами. Особенно хороша была мисс Грейвс, Мередит никак не могла избавиться от легкой зависти, глядя на эту хорошенькую девушку. Казалось, у мисс Грейвс получается все, за что бы она ни взялась, будь то пение, рисование или соревнование с другими леди за обладание наибольшим количеством поклонников. Мисс Хаммонд съежилась, скрестив руки на груди, словно бы таким образом она могла скрыть округлости своей фигуры, и Мередит подумала, что единственная в этой комнате, кто может не завидовать мисс Грейвс, это Джессика. Не только потому, что мисс Грейвс не была красивее ее, но и потому, что Джесси и в голову бы не пришло испытывать зависть к другой девушке из-за более выгодной внешности.