— Для тебя это слишком долгий срок? Обычно после подачи документов до регистрации приходится ждать намного дольше. Если тебе это неудобно, мы можем подождать…

Джош положил книгу на стол и взял свой электронный ежедневник.

— Посмотрим, — произнес он, собираясь проверить расписание. — Сегодня двадцать седьмое… Двенадцатого июня я свободен. Пятнадцатого я должен быть в Пекине… Можно перенести на несколько недель вперед мои поездки в Лондон…

Когда Джош поднял глаза, то наткнулся на пристальные взгляды Доун и Грейс.

— Пойду-ка лучше посмотрю, чем занята Лаура. — Доун взяла книгу и направилась к двери. Джош не сводил взгляда с Грейс.

— Ты наверняка считаешь меня бесчувственным? — спросил он, едва за Доун захлопнулась дверь. От него не укрылось, что в тот момент, пока Грейс читала стихотворение, на ее лице отразилась целая гамма эмоций.

Он слишком хорошо знал Грейс. Она никогда первая не заговорит о своих чувствах. Ему вспомнилось, как много лет назад, собираясь в новую школу, она храбрилась перед Фебой, хотя в душе умирала от страха. Непросто появиться в классе посреди четверти, когда коллектив уже сформирован.

Вот и сейчас она старается скрывать свои чувства. Недавно Грейс пришлось в одиночку справляться с потерей, а теперь еще Джош донимает ее своей расчетливостью.

Он пожалел, что она спокойно воспринимает его поведение. Могла бы устроить ему разнос по поводу того, что он ставит во главу угла свою работу, а не интересы дочери. Ему следовало перенести деловые встречи, уверить китайских партнеров в том, что он занимается сейчас бюрократической возней, необходимой для выполнения контракта.

Удивительно, насколько преобразилась Грейс, читая стихотворение. У нее было лицо счастливой женщины, влюбленной в мужчину, готового на все ради нее.

— Тебе не обязательно отвечать на мой вопрос, — произнес он, так и не дождавшись ответа. — Я знаю, что ты скажешь.

Грейс вздохнула:

— Все нормально, Джош. Не стоит притворяться со мной. Мы оба знаем, что ты делаешь все это ради того, чтобы Поузи осталась со мной. Я в самом деле тебе очень благодарна.

О каком притворстве она говорит? Зачем ему ее благодарность?

— Черт возьми, Грейс, меня не надо благодарить!

Отвернувшись от нее, он провел рукой по волосам, затем сцепил на затылке пальцы, чтобы умерить жгучее желание прикоснуться к ее милому лицу. Если он проговорится о своих истинных чувствах к Грейс, ничего хорошего из этого не выйдет. Но и молчать о переполнявших его эмоциях было свыше его сил.

— Наоборот, это я тебя должен благодарить, и мне давно надо было сказать об этом, — Опустив руки, он повернулся к ней. — Ты мать моего ребенка, и я сделаю все, чтобы ты была счастливой. — Он приложил ладонь к сердцу и, глядя на нее, с искренним чувством добавил: — Клянусь.

Грейс несколько озадаченно посмотрела в его глаза.

— Ты сделаешь все? — недоверчиво спросила она.

— Абсолютно, — произнес он со всей убедительностью, на которую был способен. Затем тихим голосом прибавил: — Чего именно ты хочешь, Грейс?

— Ну, я подумывала, может, нам следует устроить свадебную церемонию где-нибудь за пределами мэрии.

Ее слова оказались настолько неожиданными, что он молчал, не зная, как ответить.

— Ведь туда мне пришлось идти, чтобы зарегистрировать смерть Майкла и Фебы…

Грейс умолкла, не в состоянии найти подходящих слов, чтобы выразить переполнявшие ее чувства.

Она не должна была даже просить Джоша об этом. Он обязан был сам обсудить этот вопрос.

— Извини, Джош. У тебя много дел, а я достаю тебя своими мещанскими сентиментальностями, которые совсем не важны…

— Прекрати! — Он обнял и крепко прижал ее к себе. — Это важно для тебя, а значит, и для меня. Мне следовало все это обговорить с тобой или догадаться самому, чего ты не захочешь.

Наклонившись, он посмотрел в ее лицо:

— Мы устроим свадебную церемонию там, где ты пожелаешь.

— Спасибо, — произнесла она и улыбнулась, как в тот раз, когда он решил прокатить ее на мотоцикле и вручил ей шлем. В тот момент он будто отдал ей часть своей жизни…

— Я уверена, что нам удастся организовать церемонию без белых голубей и скрипичных квартетов, — прибавила она и взглянула на него так, словно он был ее принцем на белом коне. У Джоша мелькнула надежда па то, что, возможно, их брак окажется не простой бумажной формальностью.