Партия социалистов-революционеров, отказавшаяся во имя союза с буржуазией от поддержки крестьянского движения и осуществления своей аграрной программы, тем самым обрекла себя на политическое банкротство. Оправдались слова заместителя председателя Главного земельного комитета Быховского, сказанные им на III съезде партии эсеров: «Если мы провалимся в аграрном вопросе, то тогда нам будет крышка» 350 .

Процесс левения масс отразился и на положении внутри партии эсеров. Стало заметно ухудшаться общее состояние партийных организаций; участились случаи, когда отдельные социалисты-революционеры и целые организации выражали недоверие своему ЦК и выходили из партии; резко упала партийная дисциплина. Картина общего упадка всей деятельности столичной организации была раскрыта в докладах представителей 14 районов на собрании бюро организаторов при Петроградском комитете эсеров, которое состоялось 23 августа.

«Выход из партии мотивируется уклоном вправо, неудовлетворенностью программой, а главное — тактикой партии», — докладывал организатор по Рождественскому району. «Уход членов из партии замечается, — говорил докладчик по Василеостровскому району, — уходят многие к большевикам. Настроение вялое… Обвиняют и П. К., и районный комитет, и правительство в уклоне вправо».

В Петроградском районе числилось около 2 тыс. эсеров, но собрания посещали 150—200 человек. «Заметно, что социалисты-революционеры теряют почву, — заявил представитель этого района, — это объясняется левым настроением рабочей массы». В Ново-Деревенском подрайоне собрания посещали 40—50 человек из 400, в Александро-Невском — 100—150 из 1300. «Общее настроение левое… Большевики побеждают… Влияние большевиков берет перевес… Дело организации пало, а вместе с ним и влияние социалистов-революционеров» — так характеризовали положение представители Колпинского, Коломенского и других районов 351 .

Процесс распада эсеровских организаций шел повсеместно. На Бессарабском губернском съезде социалистов-революционеров отмечалось, что Бендерская организация переживает глубокий кризис и число ее членов упало с 1000 до 400 человек 352 . На съезде эсеров Вологодской губернии 19 сентября 1917 г. один из ораторов заявил, что за внешним благополучием прячется всеобщий разброд 353 .

В редакции большевистских газет и партийные комитеты поступали письма и заявления бывших социалистов-революционеров о выходе их из эсеровских организаций и вступлении в РСДРП(б). 13 сентября 1917 г. газета «Рабочий путь» опубликовала заявление группы рабочих завода «Русский Рено», а 26 сентября — групповое заявление рабочих Новоснарядной мастерской Путиловского завода. 27 сентября 1917 г. на заседании Московского областного бюро РСДРП(б) отмечалось, что в Нижегородской губернии, в особенности в Сормове, растут большевистские организации, на сторону которых сотнями переходят рабочие-эсеры 354 .

10 октября 1917 г. газета «Уральский рабочий» сообщила, что после забастовки железнодорожников, которая раскрыла глаза многим пролетариям на соглашательскую политику эсеров и меньшевиков, в ряды большевистской партии ежедневно вступают новые члены. «Интересно, — писала газета, — что вступают не только беспартийные, но и ярые эсеры, в том числе и недавние лидеры железнодорожных эсеров». Ростово-Нахичеванский-на-Дону комитет РСДРП(б) сообщал, что ему «приходится иметь дело с абсолютно неподготовленными эсеровскими перебежчиками (на днях, напр[имер], к нам перешло сразу 900 чел[овек] эсеров-шахтеров со всем аппаратом и достоянием)…» 355 .

Распадались эсеровские организации в воинских частях. Согласно опросным листам Петроградской конференции военных организаций эсеров, на 7 октября 1917 г. в 17 воинских частях и военных учреждениях города из 36 тыс. человек было всего 796 эсеров. Если суммировать все сведения по отдельным частям, то соотношение составит 1240 эсеров на 58 тыс. военнослужащих 356 . Впоследствии руководитель военного совета Петроградского комитета эсеров говорил, что эсеровские военные организации стали сокращаться еще до Октябрьского вооруженного восстания и 27 октября совершенно растаяли 357 .

Весь ход событий показывал, что партия социалистов-революционеров терпит политическое банкротство. Налицо были и развал многих организаций, и разочарование в своей партии, и пассивность одних и уход других ее членов, и потеря влияния в массах. При этом эсеры, считавшие себя «крестьянской партией», теряли опору не только в городах, но и в деревне.

Серьезным признаком политического банкротства эсеров был внутренний кризис партии. «Тактическая линия некоторых партийных организаций разошлась с тактикой большинства партии, большинства партийного съезда и их органов — Центрального комитета и Центрального органа, — писал в газете «Дело народа» 20 сентября член ЦК эсеров Зензинов. — Отдельные группы членов партии отказываются подчиняться партийной дисциплине, выступают в политической жизни с самостоятельными заявлениями, образовывают самостоятельные организации».

Зензинов осторожно говорит о «некоторых организациях», но это лишь попытка скрыть истинное положение вещей, ибо говорить о единой партии социалистов-революционеров фактически было уже невозможно. Хотя формального раскола еще не произошло, «разногласия внутри партии, — констатировало собрание старых работников эсеровской партии в сентябре 1917 г., — так обострились, что местами совместная работа стала невозможной… Левые максималистские группы во многих местах работают уже отдельно» 358 . По сути дела на политической арене выступала уже не одна, а две партии эсеров.

После победы Февральской революции расхождения в вопросе об отношении эсеров к первой мировой войне не сгладились, а, наоборот, обострились. Лишь на I конференции Петроградской организации социалистов-революционеров, состоявшейся 2 марта 1917 г., было достигнуто относительное согласие между основной частью партии и ее левой группировкой. Оно выразилось, в частности, в том, что в состав редакции газеты «Дело народа» были включены представители и правых, и левых, и центра.