Догадки били из Герки фонтаном — он был человеком начитанным.

Между тем дело происходило при ярком дневном свете, и лучика видно не было. Я о нем тогда и не подозревал. Сам гриф не произвел на меня впечатления: ну, подумаешь, антенна как антенна. Тем более он немного повращался и провалился себе в свой купол, — так же как это происходило потом всегда. Но потрясенный Герка продержал меня там почти дотемна — он намертво влюбился во всю эту чертовщину.

Это было еще в моемизмерении с моимГеркой.

Ну а потом, когда я угодил в этот другоймир, вернее, когда я это окончательно понял… Я думал тогда всю ночь, а на рассвете мне все стало ясно, и ноги сами принесли меня под Геркино окошко. Глаза щурились — в них падал солнечный блик от стекла и мешал рассмотреть, открыта ли форточка. Но какая разница? Просто надо свистнуть коротким двойным посвистом, а потом ещё раз — точно так же. Высунется заспанный Герка: "Привет, Валет! Ты чего?" — "Чего-чего! Дело есть!"

Только это будет не мой — другойГерка.

Может быть, двойник друга все же лучше, чем ничего? Я стоял, уговаривая себя, что это так и есть. Поговорить с кем-нибудь по душам было просто необходимо. Только вот как сказать то, о чем хочется рассказать? Скажешь, например: "Герк! Я попал в другое измерение". А он в ответ: "Вот те на! А я? Я что, тоже, по-твоему, там?" — "Ты? — скажу. — Ну как бы тебе пояснить?.. В общем, ты ведь не мой, ты — другой Герка". А он возьмет и ехидно покрутит пальцем у виска…

Прогнозы получались неутешительные. Но я все же свистнул.

— Ну? — Герка выскочил в один миг, как и полагается другу. А я так ведь и не придумал, с чего начать разговор. И потому брякнул первое попавшееся:

— Когда идешь на базу?

Можно было ждать всякого. Может быть, другойГерка о базе вообще не слыхивал. Тогда он выкатит свои круглые глаза и скажет с придыханием: "Какая такая база?" Ну а если этот другойсовсем-совсем как мой, он подскочит и закричит: "Давай-давай сейчас!" Для будущего космопроходчика наблюдать за такой базой — большая удача.

Герка потянулся и небрежно бросил:

— Да никогда. Некогда. В гараж спешу.

Говорить было больше не о чем. Но потянулся он так по-геркиному, запрокидывая тонкую шею… И я спросил невольно:

— В какой еще гараж?

— В Малаховский. Там у дяди Гриши «Жигуль» стоит. Красить будем: корпус — в серый, крылышки — в бежевый. Зато дядя Гриша к осени водить научит.

Бубнил он небрежно, а сам был ужасно как горд, что ему предстоит такая прекрасная гаражная жизнь. Вот уж на моего Герку не похоже никак! Но я еще на что-то надеялся и продолжал настаивать:

— А как же внеземные контакты?

— Чего-о-о?

— Ну, космические задачи, что осуществляют на базе. Сам ты говорил… Ведь тебе же для твоего Главного Дела…

— Мура зеленая! — перебил он, — Детство. То ли дело машина: сядешь и едешь… Шофер всегда на хлеб с маслом себе заработает…

Что это был за тип? Он сам напоминал дядю Гришу, когда тот подминает колесами своего «Жигуля» дворовые кусты… И хотя у этого Герки большой Геркин рот и широкие Геркины зубы — он другой… Я и вижу-то его, по существу, в первый раз…

— Погоди, Валет! — сказал этот тип. — Знаешь, давай попросим дядь Гришу, пусть учит и тебя…

Может быть, он и мог быть кому-нибудь неплохим другом. Но мне-то нужен был мой!

Мой Герка — целеустремленный космолетчик, в тот день, когда мы открыли базу, стоял над ней до самых сумерек: все ждал, чтобы грифа-антенну выставили опять.

— Идем, Герк! Ну что тут смотреть-то? — спросил я.

— Это ты, Валет, прав: без бинокля тут не видно… Захватим бинокль — и сейчас же назад.

Этого еще мне не хватало!.. Я огрызнулся:

— Брось!.. Если это взаправду база, так рабочий день окончился. Прийти можно завтра…

Мне было не до грифа. Чужая дубленка давила, маг, казалось бы, такой небольшой, тянул, будто гиря, И до чего нелепо вышло — взял ведь случайно на какие-нибудь десять минут. Но попробуй теперь объясни это маме! Я просто видел ее лицо с чуть выпяченной губой и слышал презрительную тишину, которой она меня встретит… А папа будет постукивать пальцами по спинке стула… Как родители они меня, конечно, любят, но в душе все равно презирают… Достаточно видеть, как мама качает головой: "Нет, не о таком сыне я мечтала…" Когда что-нибудь у меня не так, все их презрение особенно вылезает наружу.