— Ну — ка, заходите — ко, к нам, заходите!

Из комнаты выплыла еще одна женщина — полноватая, тоже в стёганом шёлковом халате и с японскими спицами в неряшливо подобранных волосах.

— Галочка… — увидев Шумилова, она осеклась, — у тебя гость, — она бросила многозначительный взгляд на подругу, — Такой мужчина!.. познакомь же нас!

Шумилов был подхвачен под руки и почти внесен в небольшую комнату, обставленную скудно и на редкость безалаберно: на ломберном столике стояли остатки позднего завтрака, ширма и кушетка были завалены ворохом разноцветной одежды, повсюду виднелся папиросный пепел и следы свечного воска.

— Марго, я не могу представить тебе этого милого галантного мужчину, поскольку совершенно не запомнила его аккредитацию, — Варварина оглянулась к Шумилову, — Вы не будете столь любезны, чтобы напомнить, как Вас зовут? Память на имена — моя слабость. На самом деле… ха — ха — ха… женских слабостей у меня гораздо больше, но эта — самая заметная!

Шумилин назвался ещё раз.

— Представляешь, Марго, господин Шумилов утверждает, будто 2 недели назад я была у какого — то протезиста… не помню фамилии… поскольку память на имена — это моя… ха — ха… женская слабость, — тараторила Варварина.

— Как? Теперь у тебя есть ещё и протезист? — изумилась полненькая, — Когда ты успеваешь знакомиться с мужчинами? Твоя жизнь проходит на моих глазах, но о каждом твоём новом мужчине я узнаю совершенно случайно.

— Марго, милая, перестань компрометировать меня в глазах любезного Ивана Алексеевича…

— Алексея Ивановича, — поправила её подруга.

— Да, всё равно… в том смысле, что, конечно же, Алексея Ивановича. Спаси меня скорее и подтверди, что я никак не могла 2 недели тому назад посещать загадочного дантиста.

— Нет, нет, господин Шумилов, уверяю Вас, наш Галчёнок была слишком занята в это время. — полноватая подруга явно относилась к маленькой покровительственно, и усвоила себе роль старшей и опытной руководительницы. Упоминание о «занятости» вызвало новую вспышку веселья, и обе дамы засмеялись. Шумилов подозревал, что слово «занятость» несло в себе самый скабрезный подтекст.

— Где же Галина Яковлевна находилась две недели назад? — поинтересовался Шумилов.

— Нашего Галчёнка в городе не было и быть не могло, — пустилась в объяснения полнотелая подруга, — Мы служим с ней вместе в одном театре, ха — ха, так можно сказать. Даже квартиру на двоих снимаем. Кстати, меня зовут Марго, нам пора познакомиться, — сказала она томно и сунула в нос Шумилову руку для поцелуя. — Две недели назад мы были в Красном Селе, там кафе — шантан нас ангажировал на целый месяц, ха — ха… Вы в курсе, что весь Свет, вся Гвардия были там на летних маневрах? В августе вся столица переезжает в Красное. Ха — ха, ну и мы туда же! Наши конногвардейцы…

— Марго, не слова больше, прекрати меня компрометировать в глазах нашего нового друга! — завизжала Варварина.

— Ах ну да, как я могла ошибиться, конечно же, не конногвардейцы, а кавалергарды патронировали наш скромный шантан. Так что, господин Шумилов, можете не сомневаться: у нас было оч — чень много работы. И только сейчас мы смогли освободиться от весьма утомительного мужского внимания. Со вчерашнего вечера мы отдыхаем и у нас… у нас всё ещё остаётся мадера. Галчёнок, где наша мадера, давай скорее угостим господина Шумилина.

Галина скрылась в дальней комнате и через секунду вернулась с запечатанной бутылкой мадеры и бокалами.

— Нет — нет, благодарю за радушие, но мне сегодня предстоит много беготни по городу, — стало было отнекиваться Алексей, но Галина его прервала:

— Господин Шумилини, после маневров в Красном Селе в нашем кафе — шантане говорят так: «враг должен быть уничтожен залпом! Пленных не брать, капитуляция не принимается». Я вижу по Вашим глазам, что Вы настоящий герой осады Плевны, хотя, видимо, сами ещё об этом не догадываетесь. Уничтожим врага вместе, я Вам помогу!

Шумилов решил уступить женской настойчивости, тем более, что совместное распитие мадеры служило прекрасным поводом для расспросов.

— Скажите, Галина Яковлевна, а у вас есть клетчатая юбка и чёрная сумочка с костяными ручками? — поинтересовался он, разливая вино по бокалам.

— Какие странные вопросы Вы задаете одинокой женщине, Алексей Иванович, — не давала подруге вставить даже слово затараторила бесцеремонная Марго, — ну при чем здесь юбка в клетку? Гораздо интереснее что под…ха — ха — ха… Уверяю, Вы были бы поражены необычностью открывшейся картины… ха — ха — ха…

Женщины захохотали прямо — таки истерично.

— Да и нет вовсе у меня такой юбки! — сквозь смех проговорила Галина, — Да я, знаете ли… люблю, чтоб оборки и рюши. А клетку не ношу из принципиальных соображений, — она подавилась новым приступом смехом, при этом черные полукружья её глаз превратились в полосочки, а рот растянулся во все лицо. «Того и гляди слезы брызнут, — подумал Шумилов, — что она тогда станет делать со своим накрашеным лицом?» Женщины вроде бы не казались сильно пьяными, но производили впечатление совершенно неадекватных людей.