— Ты не мог. — Она выглядела расстроенной не меньше его. — Ты узнаешь, когда вернется память. Может быть, ты увидел что-то на поле боя, что сделало тебя опасным для кого-то. Может быть, ты знаешь что-то, и некто не хочет, чтобы ты рассказал об этом, или ты наткнулся на что-то, что нужно другим.

Потирая голову, он отвернулся.

— Ты что-то утаиваешь от меня. Что-то, что сделает мне больно, иначе ты не побоялась бы мне сказать. Ну, Ливви, мне нужно знать. Как ты не понимаешь? — Он боролся с безжалостным приступом боли. — Как я могу оставаться спокойным, если знаю, что подвергаю тебя опасности? Ты должна рассказать мне.

— Нет! Это может убить тебя.

— Мне все равно! — Голова болела так, словно череп вот-вот расколется.

— А мне не все равно. Я не собираюсь убивать тебя. Пожалуйста, Джек. Не проси меня.

Звук знакомых шагов насторожил ее.

— Да, Лиззи? — спросила она, зная, что ее голос звучит резко и дрожит.

— Меня послала леди Кейт, мэм. Пришел мистер Хиллиард.

Кивнув, она провела по лицу руками, чтобы стереть слезы, если они все-таки выкатились из глаз, и пошла вниз вслед за девушкой.

Она нашла мистера Хиллиарда в желтом салоне, где уже собрались ее подруги.

Увидев ее, он поднялся со стула в стиле короля Людовика XV и изящно поклонился.

— Надеюсь, миссис Грейс, вы жаждете отряхнуть со своих ног землю Бельгии.

На этот раз на нем были великолепный синий сюртук, светло-коричневые панталоны и высокие сапоги. У него был вид человека, заехавшего к кузине с ответным визитом.

— Вы хорошо знаете свое дело, сэр, — сказала она.

Он помахал ухоженной рукой.

— У меня особый талант. Кейт рассказала мне о ваших приключениях последнего времени, и это укрепило мое предположение, что действовать надо быстро. Как только появится майор Брэкстон, мы приступим к осуществлению намеченного плана. Но вы должны быть готовы отправиться в путь в любой момент. Сможете?

Она обвела всех глазами и увидела, что Кейт сияет, Грей выглядит неуверенной, а леди Би занята выковыриванием изюма из булочки. Оливия села на свое обычное место рядом с леди Кейт.

— Да, — добавил Диккан. — Еще одно. Вы должны будете изображать жену барочника.

Оливия не смогла удержаться от смеха.

— Почему бы и нет? Мне и не то приходилось изображать.

— Отлично. Тогда приступаем. Вы с графом уедете утром.

Оливия замерла.

— Джек и я? Нет. С нами должен быть кто-то еще.

И впервые она увидела сочувствие в глазах Диккана Хиллиарда.

— Боюсь, это невозможно, мэм. Вы доберетесь до Лондона не раньше чем через семь дней; вам нельзя так долго оставаться порознь — боюсь, это окажется губительным для дела.

Она умоляюще смотрела на него.

— Вы говорили, что лучше всего для нас возвращаться порознь.

— Это Кейт необходимо ехать отдельно. Я считаю, что вам надо добираться до Лондона вместе с вашим мужем. Боюсь, вы его самый большой шанс на возвращение памяти.

Она покачала головой:

— Я не уверена, что ему пойдет на пользу, если он будет со мной и все вспомнит.

— Не думаю, что у нас есть выбор, — раздался голос позади нее.

Оливия стремительно оглянулась и увидела Джека, стоящего в дверях. В одежде, которая напомнила ей о давно ушедших днях уборки урожая, он показался ей больше и сильнее. Он смотрел на нее огорченно, и она поняла, что он слышал ее слова.

Она хотела возразить что-то, но он уже смотрел куда-то за ее плечо.

— Привет, Хиллиард, — крикнул он другу и прошел в комнату.

Все замерли. Что он мог вспомнить? Оливия боролась с желанием увести его из гостиной прежде, чем он осознает, что Диккан был свидетелем той фатальной дуэли с Тристрамом.

Диккан спокойно встал и поднес монокль к глазам.

— Похоже, вы побывали в хорошей переделке, старина.

Джек улыбнулся и протянул руку.

— Похоже на то. Вы можете рассказать мне что-нибудь об этом?

Диккан неожиданно крепко пожал Джеку руку.

— При тех возможностях, которые у меня есть сейчас, я не могу сказать вам, что на уме у Веллингтона. Это совсем не просто.

Джек бросил быстрый взгляд на Оливию, и она увидела, что ему приходится нелегко.

— Кроме того, эти леди прикончат вас, если вы скажете мне.

Улыбка Диккана сказала о многом.

— Кейт сама по себе ужасная особа. А четыре дамы, собравшиеся вместе, приводят меня в содрогание. Но при некотором содействии мы сможем объединить наши усилия, раз уж вы возвращаетесь на родную землю.