– Но теперь-то правосудие восторжествовало, - удовлетворенно сказал Дарвей.
– Мне приятно, что именно мой кинжал лишил жизни это чудовище.

– Ты воспользовался кинжалом? А как же тебе удалось извлечь его из доспехов?
– с интересом спросил старик.

– Очень просто. Я представился и спросил, что он предпочитает - быструю смерть или медленную и засунул его руку в камин.

– Убедительный довод, ничего не скажешь...

– Люций не хотел зажариться и разделить участь домашней птицы, поэтому позволил мне выполнить работу как полагается.

– У тебя на руке немного выше локтя обширная рана, хоть ты и пытаешься ее скрыть, - старик покачал головой.
– Это из-за нее ты задержался?

– Вы правы. Но она не опасна.
– Дарвей с досадой поморщился, понимая, что без объяснений не обойтись.
– Потолок водостока, через который мне пришлось возвращаться, пришел в негодность. И куда только столичные службы смотрят?
– проворчал он.
– Когда камни стали сыпаться мне на голову, я отскочил к стене и случайно напоролся на старое крепление светильника.

– Случайно... Так и до беды недалеко, - Кармисс нахмурился.
– Откуда такая беспечность? Разве ты не читал прогноз Ормана?

– Я - нет, но очаг в моей комнате обожает его труды. Он большой знаток астрологии.

– Если Орман об этом узнает, у тебя появиться на одного врага больше, - заметил магистр.

– Но ведь вы же не расскажите ему, верно?

– Нет. Потому что не хочу портить человеку и без того отвратительное настроение. Ему сейчас тяжело. Смерть сестры стала для Ормана ударом.

– Но он же знал, что она умрет.

– Знал, но разве от этого легче?

Магистр смежил веки и, поправив сползший на пол плед, расслабился. Со стороны могло показаться, что Кармисс, задремал, но это было не так. Сейчас он размышлял и его мысли, подобно стрелам, неуклонно неслись к своей сияющей цели. Глупо было недооценивать этого человека, в чьих руках была сосредоточена власть над орденом, а значит и над всей империей.

Монах, не смея нарушить установившееся молчание, принялся рассматривать корешки книг на ближайшей к нему полке. В свое время он прочел их все - агент не имеет права быть невежественным, потому как практика в его деле невозможна без тщательного изучения теории. К тому же, он всегда любил читать. Особенно Дарвею нравилась книга о ядах и противоядиях с великолепно выполненными цветными рисунками. Сведения, почерпнутые оттуда, он позже не раз применял в работе.

– Тебе не кажется, что мы занимаемся бессмыслицей?
– неожиданно спросил магистр.

– Боюсь, я не совсем понял вас, - осторожно ответил монах.

– Разве ты никогда не задумывался, для чего существует орден, для чего существуют монахи, и не критиковал их образ жизни?

– Это не мое дело, - покачал головой Дарвей.

– Но у тебя на все есть собственное мнение.

– Раз я здесь с вами, значит, наши мнения совпадают. Мне нравиться служить ордену, и я не желаю для себя ничего другого.

– Как будто у тебя был выбор...
– пробормотал Кармисс.
– Оставленный у ворот монастыря еще младенцем ты не имел его. Иногда мне кажется, что мы зря заставили тебя стать нашим агентом.

– Никто меня не заставлял. К тому же, разве я плохо делаю свою работу?
– удивился Дарвей.

– Не в этом дело. Я знаю, что ты способен на большее. Ты мог бы отдавать приказы, а не исполнять их. Сейчас ты живешь по законам ордена, и все мы - и даже я, поверь, его слуги. Но разве тебе не хочется свободы?

Монах выжидающе смотрел на Кармисса. Куда это клонит магистр?..

– Официально я еще не выбрал себе приемника, но думаю, что им будет Гаер. Он прекрасно подходит для этой роли. Если, конечно, сумеет меня пережить, - с ноткой самодовольства сказал Кармисс.

– Предыдущий кандидат так и не справился с этой задачей, благополучно скончавшись от старости.

– А ведь он был моложе меня на десять лет! Кто бы мог подумать... Но я знаю, что у тебя сложились непростые отношения с Гаером. Вы едва терпите друг друга.

Дарвей молча кивнул в знак согласия.

– Как только Гаер займет мое место, твои дни будут сочтены. Новый глава ордена найдет себе другого убийцу.

– Это неизбежно.

– И его первым испытанием станет твое устранение.

– Да...
– монах вздохнул.

– Ты очень спокоен, - заметил старик.
– Не знаю, радоваться этому или огорчаться. Что ты станешь делать, когда это произойдет?

– Не хочу загадывать раньше времени. Буду действовать по обстоятельствам.