— Было бы замечательно, если бы вы сами сообщили им.

— Непременно.

— Приходите сегодня вечером пообедать с нами.

— Прекрасно. Я просмотрю и ваши предложения.

Ей нужно было коснуться щекотливой темы, хотя и очень не хотелось, но уж лучше установить правила раз и навсегда.

— У меня еще одна просьба.

— Какая?

— Не надо меня больше целовать.

Тем же вечером в час заката Джон поднялся по ступеням дома Ковелли. Старое здание в викторианском стиле в тихом квартале неподалеку от деловой части города выглядело безупречно.

Он чуть не передумал приходить. Вся эта история с Анджелиной вышла непреднамеренно. Ему нужно всего лишь реконструировать отель, но оказалось, его влечет к женщине, с которой ему не следует иметь дело.

Он допустил ужасную промашку, поцеловав ее. Теперь ему известно, как она целуется, как мягки ее губы. Неистовые чувства, которые она пробуждала в нем, доставляли ему наслаждение… и немалое. Нужно постараться не встречаться с ней в ближайшие четыре недели.

Реконструкция требовала немалых затрат, и он надеялся, что к нему потекут деньги, как только отель будет готов. Нужно, не откладывая, приступать к работе до отъезда в Нью-Йорк, где он собирался встретиться с дедом. Нужно выбросить из головы все посторонние мысли, в первую очередь — об Анджелине.

Нельзя уходить от намеченной цели, думал он, нажимая на кнопку звонка.

Вскоре резная дубовая дверь отворилась, и появилась Мария Ковелли.

— Buona sera, Джон. — Она схватила его за руку.

— Buona sera, signoraКовелли.

— Зовите меня Мария. — Она проводила его в дом. Марии не было и шестидесяти, это была маленькая привлекательная женщина, очарование которой придавали обворожительная улыбка и большие карие глаза.

Его провели в гостиную, где собрались мужчины Ковелли.

— Джон, рад новой встрече, — сказал Рик.

— Спасибо за приглашение.

К ним подошел кузен Тони:

— Привет, Джон, как дела?

Джон пожал протянутую руку.

— Прекрасно, но я наберу лишние фунты, если буду питаться тем, что готовят ваша тетя и бабушка. Придется снова начать бегать.

— А я бегаю каждое утро. Как раз мимо вашей квартиры, в парк и обратно. Если удается вытащить Анджелину из кровати, она тоже бегает. Можем встретиться, если хотите.

В голове тотчас же возник образ голубоглазой женщины, взъерошенной со сна, с длинными распущенными черными волосами. Джон чуть не застонал.

— Как насчет завтрашнего утра? — спросил Джон неожиданно для себя самого.

— Прекрасно. Я выбегаю в шесть, выходите из квартиры в десять минут седьмого.

— Буду готов.

— Если задержусь, значит, Лина тоже придет.

— Придет куда?

Оглянувшись, мужчины увидели Анджелину. Ее волосы были собраны назад золотыми зажимами и мягкими волнами спадали на плечи. На ней был ярко-голубой свитер и черные брюки.

Тони пустился объяснять:

— Мы с Джоном договорились бегать по утрам. Побежишь с нами?

Она замешкалась на минуту:

— Когда?

— В шесть.

— Забудь.

— Что, — спросил Джон, — не угнаться за парнями?

Анджелина метнула взгляд в Джона Росси. С чего это он взялся раззадоривать ее? Что ж, посмотрим, чья возьмет. Она мельком заметила его идеально отутюженные новые джинсы и зеленую рубашку «поло». Она не прочь взглянуть, как он попотеет.

— Еще чего! — парировала она. — Я буду готова.

Кузен кивнул с удивленным видом и повернулся к Джону:

— Анджелина занималась бегом в школе, даже била рекорды.

Джон был поражен:

— На какие дистанции?

— Восемьсот и тысяча шестьсот метров.

Взгляд его карих глаз не давал ей отвести взор.

— Я был спринтером в колледже. Посмотрим, удалось ли сохранить форму.

Тони отошел, буркнув что-то насчет того, что ему придется завтра глотать пыль.

— Можно сделать разминочную пробежку до школы, а там побегать по дорожке, — предложила Анджелина, сама дивясь своему безрассудству.

— Заманчиво, — сказал Джон, — но должен предупредить, что давненько не бегал.

— И я тоже, — сказала Анджелина, не поверив ни единому его слову. Он был в блестящей форме и собирался оставить ее с носом.

Тони вернулся с двумя бокалами вина.

— Выпьем за маленькое семейное соревнование, — предложил он.