Подробности мобилизации и пункты сбора разъяснены циркулярными телеграммами Совдепом.

§ 2

Гор. Екатеринбург, как центральный военный пункт и центральное управление областью с 12-ти час. сего дня объявляется на военном положении.

§ 3

В виду объявления военного положения вводится следующий порядок:

1) Всякое уличное движение прекращается в 11 час. вечера, кроме посылаемых людей Революционным Штабом и Советскими организациями связанных с мобилизацией и выполнением тех или иных распоряжений.

2) Каждый отправляющийся позднее 11 часов вечера по выполнению того или иного распоряжения по п. 1 должен иметь мандат, выданный соответствующей организацией и знать пропуск.

3) Пропуск устанавливает Центральный Штаб, и каждая Советская организация должна позаботиться о заблаговременного получения пропуска из Центрального Штаба, присылая для этой цели вестового с мандатом.

4) Все увеселительные заведения, театры, кинематографы, цирки и т. п., а также кафе должны заканчивать свои представления и сеансы в 10 час. вечера.

5) По городу будет патрулирование конных и пеших патрулей от 11 вечера до 5 час. утра.

6) Всех задержанных без мандата направлять в Центральный Штаб резерва (Ломеевская, 11).

§ 4

Революционный Штаб объявляет по г. Екатеринбургу революционную дисциплину и призывает все организации Советской власти поддерживать эту дисциплину, помогая Штабу в сохранении порядка. § 5

Революционный Штаб объявляет всем контрреволюционным элементам города, что при первой попытке к организованному выступлению будут применены решительные меры включительно до расстрела.

§ 6

Революционный Штаб арестовал нескольких наиболее видных и влиятельных лиц буржуазии и представителей партий, принимающих участие в выступлении чехословаков, и будет содержать как заложников на случай контрреволюционного выступления.

§ 7

При контрреволюционном выступлении заложники будут расстреляны по решению Революционного Штаба.

§ 8

Революционный Штаб не допустит также темным элементам общества, пользуясь тревожным временем, производить грабежи и с ворами, громилами и разбойниками будут расправляться самыми решительными мерами — расстрелом.

§ 9

Революционный Штаб призывает мирных жителей г. Екатеринбурга к спокойствию и предлагает не верить всякого рода вздорным и провокаторским слухам и заниматься нормальной работой. Людей, пускающих провокационные слухи и агитирующих против революции, немедленно доставлять в Центральный Штаб резерва.

§ 10

О всех официальных сведениях, как об операциях с чехо-словаками, так и о разных событиях и извещениях населения области и города Екатеринбурга, будет оповещаться в официальных известиях «Бюро Военного Комиссариата».

§ 11

Неисполняющие приказ Революционного Штаба будут подвергнуты аресту до трех месяцев и штрафу до 10 000 рублей.

Революционный Штаб.

29 мая 1918 года, гор. Екатеринбург».

Большевики Екатеринбурга оказались в отчаянной ситуации: угроза со стороны чехословацких мятежников, усиливающаяся с каждым днем, эсеры, навязывающие Облсовету дискуссию о том, нужна ли вообще Красная армия, и организующие за воротами Облсовета вооруженные отряды, не подчиняющиеся военным властям, одновременно кричащие в Облсовете «Да здравствует Советская власть!», отсутствие в Екатеринбурге наиболее надежных военных сил, отправленных на чехословацкий фронт.

В городе началась паника в связи с военными действиями, выражавшаяся в требованиях выдачи жалованья за несколько месяцев вперед и подготовке к эвакуации, вопрос о которой решался самостоятельно. Выражалось недовольство тем, что в то время, когда в городе многим есть нечего, Царская семья живет в полном достатке. Подобная ситуация не могла окончиться добром. Она добром и не кончилась.

13 июня (31 мая) Николай Александрович записал в дневнике: «Утром долго, но напрасно ожидали прихода священника для совершения службы: все были заняты по церквам. Днем нас почему-то не выпускали в сад. Пришел Авдеев и долго разговаривал с Евг. Серг.[Боткиным]. По его словам, он и областной совет опасаются выступлений анархистов и поэтому, может быть, нам предстоит скорый отъезд, вероятно — в Москву! Он просил подготовиться к отбытию. Немедленно начали укладываться, но тихо, чтобы не привлекать внимания чинов караула, по особой просьбе Авдеева. Около 11 часов вечера он вернулся и сказал, что останемся еще несколько дней. Поэтому и на 1 июня мы остались по бивуачному, ничего не раскладывая.

Погода простояла хорошая; прогулка состоялась, как всегда, в две очереди. Наконец, после ужина Авдеев, слегка навеселе, объявил Боткину, что анархисты схвачены и что опасность миновала и наш отъезд отменен! После всех приготовлений даже скучно стало!»

Но большевикам точно «скучно» не было. Ситуация за воротами «Дома особого назначения» сложилась не просто отчаянная, а смертельно отчаянная. Началось все 11 июня с обычного собрания рабочих-фронтовиков Верх-Исетского завода. Рабочие обсуждали положение на чехословацком фронте и постановили предложить Советской власти вооружить их. Направили делегацию в Облсовет. Делегация заявила, что фронтовики Верх-Исетского завода организуют свои отряды, выберут сами командный состав и ручаются как испытанные в боях за то, что сметут чехословаков, если они идут против революции. Голощекин и Чуцкаев им объяснили, что армия сильна и может сражаться только тогда, когда она отвечает определенным военно-политическим требованиям, прошла специальную выучку и связана дисциплиной.