– Ах ты, свинья! – охнул Себастьян и пополз на четвереньках подальше от Киприана. – Да чего вы ждете, парни? Давайте, покажите ему!

Киприан покачал головой, когда друзья Себастьяна направились к нему.

– Хватит уже, – заявил он. Язык у него еле шевелился. – Я не хочу драться с вами. – Он хотел пойти прочь, но ноги его не слушались.

– А может, мы хотим? – возразил ему один из парней.

– Так подеритесь друг с другом, вас ведь двое, – предложил Киприан.

– Ну нет, нам хочется подраться с тобой, – тяжело дыша, заявил парень с предательским блеском в глазах, никогда еще не видевших лучше бойца, чем их обладатель; еще не договорив, он широко размахнулся и изо всей силы влепил удар прямо под ложечку Киприану.

Когда невыносимая боль пронзила его пальцы, он глянул вниз и увидел, что его кулак врезался в огромную руку Киприана вместо его внутренностей, и услышал резкий хруст. Он понял, что звук исходит из костяшек его пальцев.

– А-а-а-а! – завопил молодой человек и рухнул перед Киприаном на колени. – Отпусти, отпусти!

– Неужели так сложно скумекать? – удивился Киприан. – Не хочу я с вами кулаками махать.

Он отпустил руку противника. Она секунду повисела в воздухе, как увядший листок, а затем обладатель прижал ее к груди.

– Ты сломал мне руку! – проскулил он.

– Нет, – возразил Киприан. – Тебе просто кажется.

Второй парень колебался и растерянно переводил взгляд со своего коленопреклоненного товарища на Киприана и обратно. Себастьян Вилфинг уже снова поднялся на ноги. Он едва не захлебывался от злобы.

– Трусы! – заклокотал он. – Вас же двое!

Второй драчун, оставшийся невредимым, осторожно, бочком крался мимо своего скорчившегося друга. Киприан повернулся к нему. То, что так поступать не следовало, он понял, лишь когда увидел, что лицо противника слегка вздрогнуло, и обернулся.

Первый нападавший владел левой рукой так же хорошо, как и правой, и на этот раз у него в кулаке был зажат кинжал. Киприан увидел, как поблескивает клинок, и понял, что совершил еще одну ошибку, – это вовсе не был нормальный нож, который прятали в камзолах простые смертные, чтобы отрезать себе лакомый кусочек жаркого. Юноша отшатнулся; клинок чиркнул по воздуху рядом с его животом и разрезал ему рубаху по всей ширине. Кинжал был таким острым, что можно было услышать, как он запел, разрезая ткань. По ребрам Киприана побежала горячая струйка. Внезапно нападающий бросился на Киприана, чтобы сбить его на землю.

Колышущийся воздух перед глазами Киприана превратился в густой туман, и неожиданно наружу вырвалась ярость, весь день пытавшаяся избавиться от контроля. Его правая рука рванулась вперед и зажала в замок левую руку противника. Левый кулак метнулся в сторону виска парня; голова того дернулась, и он навалился на Киприана, оглушенный ударом. Правая рука Киприана снова поднялась, и он не глядя двинул локтем в подбородок второму нападавшему, присоединившемуся к драке. Затем схватил запястье руки с зажатым в ней ножом и резким движением вывернул его. Снова что-то хрустнуло – на этот раз громче. Почти потерявший сознание парень, висевший на нем, взвыл от боли. Нож выпал из его ослабевших пальцев. Киприан подхватил его.

Второй нападавший прочно устроился задом на земле. Он размахивал руками, пытаясь снова подняться, изо рта его лилась кровь. Киприан развернулся к первому. Обе фигуры противников казались ему пляшущими тенями. Они наталкивались друг на друга и катались по земле. Клинок торчал из кулака Киприана. Третий противник стоял в паре шагов от него, задрав обе руки вверх. Киприан одним прыжком покрыл расстояние между ними, поднял нож и тут же услышал, как кто-то закричал от ужаса. Нож ударил в то место, где должно было находиться лицо нападавшего. Пальцы Киприана в последний момент развернули клинок, будто по собственной воле, острием назад, кулак сжался и с прежней силой, еще увеличенной слепой яростью и инерцией от прыжка навстречу Вилфингу, врезался в скулу Себастьяна. Такую оплеуху можно было сравнить разве что с ударом мешочка с песком, в который положили свинец. Тело описало полную окружность, после чего Себастьян грохнулся на землю, уже будучи без сознания.

– Бросай нож, или тебе конец, – отрывисто произнес чей-то голос.

Киприан резко развернулся. Еще несколько человек появились на углу улицы. Один из них навел на него какой-то предмет. Изображение расплылось и исчезло из-за жары, а из него начало вытекать что-то красное. Киприан моргнул. Он стоял, окруженный тремя мужчинами: один из них отворачивался, стонал и прижимал к груди руку – ее кисть торчала под неправильным углом; другой пускал ртом кровавые пузыри, которые сразу же лопались, и издавал звуки, говорящие о том, что он прикусил себе язык; третий лежал на земле и даже не шевелился. В руке Киприан сжимал кинжал, на лезвии можно было увидеть кровь. Киприан снова моргнул.

– Бросай нож, быстро! – приказал начальник караула ворот Кэрнтнертор.

Страж снова прицелился в Киприана из арбалета. Пальцы Киприана разжались, как только он увидел направленное на него оружие. Кинжал зазвенел на мостовой.

– Ляг на живот, разведи руки и ноги в стороны, – продолжал начальник стражи.

Киприан подчинился.

– Похоже, вы не станете меня слушать, если я скажу, что могу все объяснить, – пробормотал он, уставившись в землю.