— Я говорил вам сто раз, что Роза Тарантино и не подумает заставлять меня делать что бы то ни было. Она меня любит.

— Понимаю, — сказал Майк. — Ты не желаешь оказать мне хоть какую-то помощь.

— Ладно, — сказал Сэм, — ладно. Не обижайтесь. Я постараюсь оказать вам еще немножко помощи. Давайте думать. Что бы вам на самом деле сделать?

Долгое время они сидели молча.

— Я слышал, что какой-то тип спустился в бочке по Ниагарскому водопаду, — сказал Сэм.

— Да, но он умер, — возразил Майк.

— Кажется, да, — сказал Сэм.

— Не надо, — сказал Майк. — Никакой Ниагары и никакой бочки. Придумай что-нибудь другое. Думай хорошенько.

— Ладно, подумаем, — сказал Сэм. Он прилежно размышлял целых полминуты, опустив голову чуть не к самому полу, а потом поднял голову, и в глазах его появился живой блеск.

— Сколько вы можете просидеть на флагштоке? — спросил он.

— На флагштоке? — спросил Майк. — На нем нельзя сидеть. Там мало места.

— То есть, как это мало места? — сказал Сэм. — Разве вы сидите на самом шесте? Вам туда дают стул. Фактически там у вас целые апартаменты.

— Не желаю я сидеть ни на каком флагштоке! — сказал Майк.

— Но вам же надо что-нибудь сделать, — сказал Сэм. — Я так соскучился по Розе Тарантино, что просто ужас».

— Ни за что не сяду ни на какой флагшток, — сказал Майк.

— Ладно, — сказал Сэм. — Валяйте, упорствуйте.

— Неужели ты не можешь придумать что-нибудь, о чем заговорили бы люди?

— Они заговорят, если вы посидите на флагштоке.

— Я ни за что не сяду ни на какой флагшток, — сказал Майк. — Забудь об этом.

— Ладно, — сказал Сэм. — Забудем. Вы попросили меня, и я вам придумал целую кучу дел. Ниагарский водопад, сидение на флагштоке… Больше я ничего не могу придумать.

— Не годится, — сказал Майк.

— Вы, кажется, учились в Гарвардском университете? Чему же вы научились в Гарвардском университете?

— Не помню, — сказка Майк.

— Так я и думал, — сказал Сэм. — А вы когда-нибудь делали хоть что-то?

— Конечно, — сказал Майк. — Целый год я занимался боксом.

Сэм вскочил, снял пиджак и закатал рукава рубашки.

— Вот это уже кое-что, — сказал он. — А ну-ка, покажите мне, на что вы способны.

— Мне совсем не кажется, что это уже кое-что, — сказал Майк. — Я был нокаутирован в первом же раунде.

— Какая разница? — воскликнул Сэм. — А. ну-ка, встаньте. Приготовьтесь.

— К чему? — спросил Майк.

— Я за десять минут научу вас боксу лучше, чем вы научились за всю вашу жизнь, — сказал Сэм.

— Ты думаешь, мне стоит добиваться какого-нибудь спортивного звания? — сказал Майк.

— Вопрос! — сказал Сэм. — Вы в хорошей спортивной форме. А я вас обучу всему, чему надо.

— Ты думаешь, у меня что-нибудь выйдет? — спросил Майк.

— То есть как это у вас не выйдет? — сказал Сэм. — Верное дело! Окончил Гарвардский университет, здоров как железо. У вас есть смекалка, подвижность и, что самое важное, наступательный дух. Встаньте, Майк, я покажу вам шесть-семь приемчиков.

Майк встал, снял пиджак и закатал рукава рубашки.

— Готово? — спросил Сэм. — Смотрите, это ринг, Дзинь!.. Удар гонга. Вы выходите.

Майк вышел с тяжелым сердцем. Его шофер говорил, не умолкая, и старательно пояснял все свои действия; он двинул левой рукой ему в подбородок, правой — в низ живота, и Майк согнулся пополам, с трудом выдыхая воздух.

— Видите, — сказал Сэм. — То, что сделал я, можете сделать и вы.

Майку понадобилось пять минут, чтобы восстановить дыхание.

— Подожди минутку, — произнес он. — Сэм, ты прирожденный убийца. Давай так: ты будешь драться, а я стану твоим менеджером. Мы живо пробьемся к самой верхушке этой профессии. Ты сделаешь нокаут Шарки во втором раунде, Байеру — в третьем, Брэддоку — в четвертом и Джо Луису — в пятом.

— Это ведь не мне, а вам надо пробиваться к верхушке профессии, — сказал Сэм. — Роза Тарантино не требует от меня, чтобы я что-нибудь делал. Требует ваша жена. Это вам надо делать нокауты, хотя бы и не Шарки, Байеру, Брэддоку или Джо Луису. Хорошо будет, если вы одержите победу над кем-нибудь из битых местных парней. Ну, как вы, отошли малость?

— Самую малость, — сказал Майк.

— Ладно, — сказал Сэм, — Второй раунд. Дзи-н-инь! — удар гонга.

— Обожди минутку, — попросил Майк.