— Так точно, господин оберфюрер. Все будет сделано. Об исполнении я вам доложу.

— Ну уж нет, Готцель, увольте меня от подробностей. Я верю в то, что вы справитесь с этой задачей и не допустите в будущем оплошности, которая получилась с объектом «Б-Зет».

Готцель с готовностью кивнул и вышел из кабинета.

Взвод эсэсовцев, прибывший к дому номер шесть по Штайнштрассе около одиннадцати, естественно, уже не застал супругов Гербах в своей квартире. Они покинули ее около четырех часов назад с двумя чемоданами и одной большой сумкой. В квартире был беспорядок — всем было понятно, что сборы супругов были столь поспешными, что обращать на это внимание они не стали.

Командир взвода с петлицами шарфюрера приказал быстро обыскать всю квартиру, а также узнать, кто из жильцов дома может сообщить о местонахождении Гербахов.

Через пару минут в квартиру ввели перепуганного профессора Мерца. По всему было видно, что он уже спал, когда в его дверь забарабанили эсэсовцы, и сейчас не мог взять в толк, чего от него хотят.

— Старик, скажи, куда ушел Гербах? Почему его нет дома?

— Я не-е-е знаю, — заикаясь, тихо произнес профессор. — Они были дома, господин советник заходил ко мне…

— Когда это было? — перебил его шарфюрер.

— Часа три-четыре назад.

— Зачем он заходил?

— Он сказал, что они с Эммой (это его жена) завтра утром уезжают в Саксонию и что он просит присмотреть за квартирой…

— Завтра утром? Но их же нет уже сейчас! Где они?

— Господин… офицер, я не знаю.

— Куда они могли уйти? Кто у них есть в городе? Родственники, друзья?

— Господин офицер, я не знаю. У них погиб сын, а все родственники живут в Саксонии, по-моему.

— «По-моему» или точно?

— Я не могу ручаться. Я не знаю.

— Ладно, отпустите старика.

Когда профессор Мерц скрылся за дверью, командир взвода эсэсовцев приказал:

— Все чертежи, все схемы, которые найдете в столе и шкафах, сваливайте на пол.

Через полчаса, когда все столы были обшарены, а содержимое книжных шкафов было свалено рядом с ними бесформенной грудой, в центре комнаты образовалась гора рулонов, пакетов и планшетов с чертежами. В эту кучу заодно полетели многочисленные коробочки с негативами.

— Это все? — спросил шарфюрер.

— Так точно. Остались только книги, подшивки журналов и газет. Да еще фотографии каких-то предприятий и портовых сооружений.

— Бросайте сюда же. Потом, ефрейтор, сложите все в мешок и вынесете…

Последняя фраза командира взвода эсэсовцев утонула в приближающемся вое летящего на небольшой высоте самолета.

— Флигералярм! Флигералярм! [174] — заголосил кто-то на улице.

Шарфюрер приказал быстро всем оставить квартиру. Солдаты торопливо побросали все в мешок и вслед за своим командиром бросились на улицу.

Там творилось что-то невообразимое. Вой самолетов, грохот разрывов, треск пулеметных очередей. Вспышки от взрывов и огненные всполохи начинающихся пожаров, мириады искр, взлетающих в темное небо.

— Все в укрытие! Быстро! — прозвучала зычная команда.

Неподалеку раздался грохот. Что-то сильно ухнуло, ударило мощной струей теплого воздуха, затем запахло гарью и паленой резиной. На стене дома заиграли яркие отсветы пожара. Видно, бомба упала где-то совсем рядом и от нее загорелась какая-то хозяйственная постройка.

Эсэсовцы, орудовавшие в квартире Гербахов, попрятались от налета в подвал соседнего дома, на стене которого белой масляной краской огромными буквами было написано «LSK» [175] .

Когда двое из них попытались протиснуться в узкий проем подвальной двери вместе с мешком, набитым бумагами Гербаха, шарфюрер крикнул им:

— Куда претесь с ним? Идите, бросьте «барахло» в огонь. Туда, вон видите? — Шарфюрер указал на охваченные пламенем штабеля досок, сложенных рядом с кирпичным сараем, из узких окон которого валил едкий черный дым.

Эсэсовцы выругались, проклиная русские самолеты, а заодно шарфюрера и «барахло» в мешке. Они почти бегом, удерживая мешок за концы, приблизились ко все больше и больше разгоравшемуся костру из сваленных рядом с сараем досок и со всего размаху бросили его в огонь. Пламя дернулось, рассыпав искры, а затем с новой силой стало пожирать брошенную ему жертву. Эсэсовцы же, выполнив приказ, буквально влетели в проем подвальной двери, так как поблизости снова послышались взрывы бомб и пулеметная стрельба.