Шрифт:
Джоди достала ее, встряхнула, и, к ее удивлению, из тряпки выпорхнула записка.
Джоди подняла ее. Листок линованной бумаги, сложенный пополам.
Сердце забилось. Неужели это та самая записка, которую она искала и не смогла найти? Должно быть, сведения о ребенке и объяснение, почему мать вынуждена его оставить…
Джоди развернула листок. Там оказалось всего несколько строк, крупно написанных карандашом:
Рик, милый, я не гожусь в матери, но знаю, что из тебя получится отличный отец. Позаботься о нашей маленькой девочке.
Подписи не было.
Глава десятая
Не в силах осмыслить прочитанное, Джоди смотрела на записку, словно та была на каком-то неведомом ей иностранном языке. Слова сливались в сплошную размытую линию и кружили перед глазами.
Инстинктивно, борясь с тошнотой, она опустила голову.
Джоди снова посмотрела на листок. Слова были все те же:
Рик, милый, я не гожусь в матери, но знаю, что из тебя получится отличный отец. Позаботься о нашей маленькой девочке.
Ни подписи, ни адреса, ни даты рождения ребенка — ничего.
Чтобы Рик сделал девушке ребенка, а потом бросил ее?
Такого не может быть! Не может быть! Рик не поступил бы так. Он такой добрый, такой порядочный, такой хороший человек.
Но ребенок-то существует. От этого никуда не уйти! Если Рик ни при чем, с чего бы матери оставлять дитя на его крыльце, называя его отцом?
Она сидела, потрясенная до глубины души, когда в комнату вошел Рик.
— Ну что, я готов! — объявил он, но всмотрелся в нее и воскликнул: — Джоди? Джоди, в чем дело? Ты похожа на привидение! — И кинулся к ней.
Джоди слышала его словно издалека, не в силах поднять на него глаза.
— Солнышко, что случилось? — Он упал перед ней на колени и, взяв ее за подбородок, повернул к себе. — Джоди, говори же. Ты что, заболела?
Джоди молча протянула ему бумажку.
— Что это?
— Черт побери! — Пробежав глазами записку, он вскочил на ноги. — Какой-то бред собачий! Где ты это взяла?
— На дне корзинки, — резко ответила она. — Рик, как ты мог?
— Как я мог — что? — вскинулся он. — Я надеюсь, уж ты-то не веришь этой бредятине?
— Как я могу не верить? — поджав губы, спросила она. — Мать ребенка наверняка знает, кто его отец.
Чем больше Рик отрицал свое отцовство, тем сильней ярость охватывала Джоди.
— Что же ты сделал, когда она сказала тебе, что беременна? Просто вычеркнул ее из жизни, да?
Рик побагровел.
— До сих пор еще ни одна женщина от меня не забеременела, и я не собираюсь отвечать за ошибки других мужчин!
Он провел пятерней по волосам.
— Черт возьми, Джоди, если б ребенок был мой, я бы с радостью растил его, но девочка не моя, понимаешь? Не моя! И ни одна женщина не сможет меня убедить, что у нее от меня ребенок!
Джоди отметила слова «с радостью». Она глубоко вздохнула.
— Хорошо, — сказала она, изо всех сил стараясь говорить спокойно. — Даже если, как ты говоришь, ты не знал, что твоя подружка беременна, как ты можешь быть уверен, что ребенок у нее не твой?
— Потому что, во-первых, у меня нет «подружки», а во-вторых, я принял меры, чтобы ни одна женщина, с которой я вступаю в интимные отношения, не могла от меня зачать. Это называется контролем за рождаемостью — может, слыхала? — добавил он с сарказмом.
— Слыхала, — огрызнулась Джоди, — но слыхала еще и о том, что даже самые надежные контрацептивы могут оказаться неэффективны.
— Благодарю вас, доктор, — насмешливо поклонился Рик, — это для меня тоже не новость, и все-таки я знаю наверняка, что это не мой ребенок.
— Да? — вскинула она бровь. — И откуда такая уверенность?
Рик устало ссутулился, глубоко засунул руки в карманы.
— Очень просто, — сказал он. — Элементарная арифметика. Насколько я понимаю, сейчас начало ноября, верно?
Джоди кивнула.
— А чтобы плод созрел до готовности, требуется девять месяцев, так?
Джоди начала понимать, к чему он клонит.
— Д-да, — с запинкой согласилась она.
— Из чего следует, что дитя было зачато в начале февраля, а я в то время вел непорочный образ жизни.