— Твоя мама пообещала, что Дженни будет опекать меня, — со вздохом закончила Серра.

— Рано или поздно. Тебе придется потерпеть, но, в конце концов, все уладится. — Он помолчал, рассматривая жену каким-то непривычно ласковым взглядом. — Знаешь, Серра, ты очень забавная. Я ничего не имел в виду, когда сказал о ком-то более подходящем. Ты моя жена, и я готов повторить, что мне повезло, что я встретил тебя.

— Спасибо, Дирк, — просияла она, а потом добавила: — Обещаю, что больше не допущу промахов.

— Рад слышать. Ведь мы договорились: я не должен чувствовать, что женат.

— Не почувствуешь. Просто веди себя, как привык, вот и все.

— Я так и собираюсь, малыш.

— Но я буду свободна? — Небольшая пауза, сомневающийся взгляд из-под черных ресниц. — А у меня будет… будет немного денег?

— Конечно. Раз в месяц в твой банк будет поступать чек…

— У меня нет банка.

— Не перебивай. И банк будет, и чек каждый месяц. Только… — он предостерегающе покачал указательным пальцем, — не сходи с ума, как на рынке в Дамаске. Это будут твои деньги на месяц, так что придется научиться их тратить.

— Это будут деньги и на одежду?

— Нет, у тебя будет счет в нескольких магазинах — я не слишком в этом разбираюсь, — добавил он с нетерпеливой ноткой в голосе. — Дженни тебе все объяснит.

— Так у меня будут красивые наряды? — Серра почувствовала облегчение, — Конечно. — Он скользнул взглядом по ее одежде — простому серому шерстяному платью, лишенному какого бы то ни было изыска и шика. — Тебе придется научиться одеваться. Ты же не можешь встречаться с моими друзьями, одетая так старомодно.

— Мне оно никогда не нравилось, — Серра автоматически разгладила складки подола, — но тетя Агни сказала, что оно очень ноское и практичное.

— Меньше всего тебе придется думать о том, чтобы платье носилось долго. И мама и Дженни часто надевают наряд только раз…

— Один раз! — воскликнула Серра. — Я не буду такой мотовкой!

— Бальное платье никогда не используют дважды. Если моя жена два раза подряд появится в одном туалете, над этим будут смеяться еще несколько лет.

Она уставилась на него, пытаясь переварить то, что он сказал, но никак не могла представить, как покупает новый туалет, если в шкафу уже висит новенькое платье.

— А что мы сейчас будем делать? — поинтересовалась она. Была уже половина седьмого, и она проголодалась. — Когда у вас ужин?

— Обычно в четверть девятого. У тебя есть, что надеть?

— Что-нибудь посветлее? — Отец купил ей три новых платья.

— Да, — нахмурился Дирк. — Надо было обновить твой гардероб. Как это Чарльз мне не подсказал?

— А ты ужинаешь со мной? — спросила она после длинной паузы.

— Сегодня — да. Но я редко ужинаю дома чаще двух раз в неделю.

Она ничего не сказала, но задумалась, чем же она будет заниматься в одиночестве. Как бы то ни было, Серра не хотела обсуждать эту тему именно сейчас, и не только потому, что проголодалась, но и потому, что сама мысль об ужине вдвоем с мужем ей ужасно нравилась. Она была с ним наедине лишь однажды — по дороге из аэропорта, где они простились с Чарльзом. Тот раз, когда он привез ее в гостиницу из ночного клуба, Серра не считала, она вообще мечтала забыть об этом эпизоде.

На ужин она надела пестрое летнее платьице, и Дирк слегка нахмурился. Каменное лицо Престона ничего не выражало, но Серра внутренне съежилась — Престон казался гораздо более строгим и внушительным, чем Дирк. Стол был сервирован старинным серебром и севрским фарфором, а посередине стоял огромный канделябр со свечами. Стол показался ей слишком большим, потолки — высокими, а аристократические предки, глядевшие со стен, слишком неприветливыми.

— А ты никогда не обедал в диванной? — спросила она, когда Престон вышел.

— Диванной?

— Ну, в той комнате, которая мне больше всего понравилась.

— Нет, столовая здесь.

Серра привыкла есть где угодно и тогда, когда захочется. Чаще всего она обедала во внутреннем дворике — маленький столик, все кругом увито виноградом, еда — кебаб и простой темный хлеб…

За столом Дирк говорил мало и после ужина сразу заявил, что уходит, хотя Серра надеялась посидеть с ним в диванной.

— А что буду делать я? — спросила она немного обиженно.