Фразьер озабоченно почесывал рыжую макушку, наверное, в шестой раз перечитывая отвратительное послание.

– Что-то мне это не нравится. – Его шотландский акцент становился все ярче.

– Ну, это меня не слишком волнует! – довольно резко ответила она. – Но вы же убедились, что он хочет, чтобы я уехала, и чтобы вы помогли мне в этом.

– Погоди минутку, детка. Когда миссис Келли сообщила, что вы посылаете за мной, я был здорово озадачен. Я пребывал в полной уверенности, что все это время майор был здесь, с вами.

– Как видите, его здесь нет. И уже несколько дней. Он отправился во Францию! – выпалила она.

Фразьер покачал головой:

– Он не уезжал. Вся его одежда на месте. Расческа, носки. Его чемодан лежит на чердаке, – Он на мгновение замолчал. – Его письменный стол в полнейшем беспорядке. Майор – очень аккуратный и организованный человек, он во всем любит порядок. Он никогда не уезжает, не прибравшись или не оставив мне распоряжение.

– Да, но сейчас он явно уехал. В дороге он всегда может купить зубной порошок и смену белья. – А вдруг разозленный слуга не выдаст ей хоть немного денег, чтобы она смогла уехать отсюда? Шарлотта не просила сопровождать ее.

– А теперь припоминайте. Каковы были его последние слова?

Шарлотта фыркнула:

– Он сказал, что нанял сыщика, чтобы найти мою сестру. И это дурацкое ожерелье.

– Мистера Малгру. И рубины, да. Тогда почему же, мисс Фэллон, он называет ожерелье изумрудным?

– А вот этого я вам сказать не могу. Он мне про него все уши прожужжал. – И написал весьма красноречиво.

– Он упоминает другие письма. Это письмо похоже на те, что он писал Деборе?

Шарлотта ощутила, как краснеет до корней волос.

– Нет.

– И вас он тоже называет ее именем. Во всем этом есть что-то подозрительное.

– Как бы там ни было, но он хочет, чтобы я вернулась домой, и просит вас помочь мне. Как можно скорее, – подчеркнула она.

– Ну да. А вы связались со мной в тот же день, как получили письмо? – Его пронзительные карие глаза буквально впились в нее. Она неловко поерзала в кресле, вспомнив свою первую реакцию на письмо Бэя. Все разбитые статуэтки и последующую эйфорию.

– Практически да. Вчера я не могла отменить другие неотложные встречи.

– А он тем временем ждет, что мы придем ему на выручку. – Фразьер положил письмо на стол и встал, крепко сжав кулаки.

– О чем, Бога ради, вы толкуете?

– Мисс Фэллон, простите, но вы туговато соображаете. Разве майор не знает вашего имени?

Шарлотта огрызнулась:

– Сначала они столковались с моей сестрой. Я уверена, в его мире одна любовница вполне может сойти за другую.

– Нет. Майор в этом отношении человек аккуратный. Обратите внимание, он называет вас чужим именем, путает рубины с изумрудами, говорит о Малых Тыквах. Могу предположить, что ваша деревня называется не так?

– Нет, но он всегда подшучивает над ее названием. И не забудьте, он и писать-то правильно не может. Зато ясно дает понять, что я ему больше не нужна.

Фразьер снова взял письмо.

– Ф-Р-А-Н-Н-Ц-И-Я. Будь я проклят!

Шарлотта была уверена, что именно так и случится – он будет проклят, если продолжит работать на отвратительного сэра Майкла Ксавье Байяра.

– Боже милостивый! Его схватила она.

– У моей сестры масса недостатков, но теперь она замужняя женщина. И я очень сомневаюсь, что Бэй настолько привлекателен, что она бросит Артура в разгар медового месяца.

– Да нет же, маленькая кретинка. – Он зарылся лицом в ладони. Когда он вновь поднял взгляд, его брови походили на растревоженных гусениц. – Ох! Простите меня! Это Анна. Леди Уитли. Он каким-то образом вновь попал в ее когтистые лапы.

Шарлотта откинулась на спинку кресла.

– Его... его жена?

Он фыркнул.

– Он никогда не написал бы письма вроде этого, если бы мог справиться сам. Майор умеет пользоваться словом.

Он всегда мягко расстается с женщинами. А это... это письмо не в его духе.

– Он убежал с собственной женой? Что ж, это лишний повод уехать. Пожалуйста, мистер Фразьер, умоляю вас. Я просто хочу вернуться домой. У меня нет денег. Ни пенса. Если вы не поможете, мне придется вновь заняться воровством картин. Наверняка Бэю это не понравится. – Шарлотта бросила на Фразьера суровый взгляд, но денщик не обратил на нее внимания.

– Нет, нет, милая моя. Он никогда не сбежит с Анной. Он потратил чертовски много времени, чтобы усвоить этот урок, но усвоил его твердо.