– Лежи и не двигайся. Я закрою через минуту. – Он добавил нежный изгиб лодыжки, большой палец ноги. Сама же нога спустилась на пол. – Ну ладно, ладно.

Бэй громко щелкнул дверным замком, чтобы успокоить Шарли, затем вернулся на свой стул. Она снова приняла нужную позу, хотя в теле было почти осязаемое напряжение.

– Расслабься.

– Легче сказать, чем сделать. Я чувствую себя жуком под увеличительным стеклом.

– О, ну, ты определенно не жук. Скорее, цветок. Белая роза.

– Чья первая пора цветения давно миновала.

– В цвету, в полном цвету, со множеством солнечных дней впереди. Не напрашивайся на комплименты, Шарли. Это тебе не идет.

– Я не напрашиваюсь! – Она скорчила кислую рожицу.

Прекрасно. Он покажет ей, как именно она выглядит. Набросок был быстрым и черновым, но Бэй только-только начал входить во вкус.

– Нос чешется.

– Должно быть, это паук со шторы.

В мгновение ока она с визгом соскочила с оттоманки, подпрыгивая и вытирая лицо обеими руками. Он сдержал смех, любуясь ее подпрыгивающими грудями и беспорядочно рассыпавшимися волнистыми волосами.

– Да не сиди же ты там! Сними его с меня!

Бросив альбом на пол, он заключил ее в объятия и поцеловал в кончик носа.

– Ну вот, теперь все в порядке.

Ее глаза сузились.

– Ах ты, злодей. Не было никакого паука, да?

– Я же сказал тебе, что шторы чистые, – мягко проговорил он. – Я бы никогда не подверг тебя такой опасности. Ну что, попробуем еще разок? Теперь ты уж точно прогнала всех насекомых.

– Ты просто невозможен. Как бы тебе понравилось, если бы это ты лежал раздетый, а я глазела на тебя? – Она вновь устроилась на кушетке, прижимая к груди подушку. Он вырвал ее и расположил Шарли в нужной позе.

– Я бы счел себя счастливчиком. Ты имеешь надо мной невероятную власть. Я и сам не совсем ее понимаю.

Шарли фыркнула и состроила одну из своих мин.

– Эй, перестань смотреть так надменно и снисходительно. – Он взял рисунок и показал ей. – Прелестно все, кроме выражения лица. Как будто ты лимон проглотила.

Шарлотта прищурилась.

– О Боже. Мне жаль, что я испортила рисунок. Но я чувствую себя так... так неловко...

– Представь, что меня здесь нет. – Он откинулся на спинку стула и взял чистый лист. – Представь, что ты в гареме султана. На дворе ослепительно светит солнце, но ты в затемненной, прохладной половине дома. К твоим услугам любая роскошь, потому что ты – любимица султана. В доказательство он подарил тебе это украшение.

Шарлотта потрогала ожерелье.

– Я была продана в рабство?

– О нет. Ты – наследная принцесса. Твой отец, король, получил за тебя несколько баранов. – Он увернулся от подушки, которую она запустила в него. – Правда, у тебя ужасно вспыльчивый нрав, но сегодня ты счастлива. Полна неги. Не гримасничай так. Я хочу увидеть естественную улыбку.

– Почему я счастлива?

– Потому что султан исполнил твое самое заветное желание. Да-да, вот лицо, которое я люблю. Эта загадочная улыбка. Скажи мне, чего ты просила?

– Свободы, разумеется. И не только для себя, но и для своих сестер в гареме.

Бэй покачал головой:

– Невозможно. Султан очень любит тебя, но он никогда тебя не отпустит. Кроме того, куда ты пойдешь?

– Я поймаю верблюда и поскачу в пустыню.

– Но там ты только попадешься в лапы кочевникам: по сравнению с ними твой шелудивый верблюд покажется тебе ароматным цветком. А их зубы? – Бэй передернулся. – Нет-нет, спасения нет. Просто откинься на подушки и дай волю своему телу и чувствам.

– Я не собираюсь быть игрушкой какого-то султана.

– Ты опять выглядишь сердитой. Вспомни, он предпочитает тебя всем другим. Он лично заботится, чтобы твои финики были слаще, твой вуали прозрачнее, твои драгоценности ярче. Султан здоровый, привлекательный мужчина. Воин.

– Мускулы – это хорошо, но есть ли у него мозги?

– Разумеется. Стихи, которые он слагает, восхваляя твои достоинства, заставляют всех других жен зеленеть от зависти, и сам Байрон хочет покончить с собой, зная, что ему никогда не сравниться с таким талантом. – Бэй получал удовольствие от этой игры, наблюдая за эмоциями, мелькающими на лице Шарли. Холодный дождь снаружи барабанил непрерывно, но они были далеко, в вымышленной чувственной гавани, теплой, экзотической, эротичной. Ресницы Шарли отяжелели и опустились. Он легко мог представить ее любимой женой султана. Легко мог представить ее своей женой.

Иисусе, откуда взялись подобные мысли? Ему надо выйти под дождь и остудить свое разгулявшееся воображение. Он сосредоточился на рисунке, добавив несколько штрихов к обстановке.

– Ну вот, открой глаза.

Шарлотта приподнялась и села. Она начала воспринимать слова Бэя всерьез, убаюканная теплом огня и мыслями о нескончаемой роскоши в каком-то воображаемом восточном дворце. Когда она бросала вызов его праздности, то никак не ожидала обнаружить этот его скрытый талант. Может, она и не была в восторге от вульгарных ангелочков на потолке в доме на Джейн-стрит, но Бэй определенно умеет рисовать.