Майк Льюис сел. Ленгтон молча смотрел, как один из сотрудников записывает на доске новые имена и фамилии.

Подошла очередь Гарри Бланта.

— Я ездил в Хаунслоу с Майком. Я просто взбешен, потому что из тех работничков все надо прямо клещами вытягивать, так что я не стал тратить на них время, а поговорил с молодым парнем, который там на общественных работах. По-моему, он дал мне очень ценные сведения.

Ленгтон сидел, прикрыв лицо рукой. Анна видела, как он морщится от боли и все время потирает колено.

Гарри показал на доску:

— Парень рассказал мне, что был у них один человек, отбывал недолгий срок на общественных работах. По его словам, совсем чокнутый, все время талдычил, что имел дело с тысячами подложных документов — и паспортами, и разрешениями на работу, и визами. Звали его Клинтон, фамилия Каморра, похоже, он и есть этот самый психопат — ну, тот, о котором говорил Майк Льюис.

Ленгтон смотрел сейчас на Гарри и внимательно слушал.

Гарри продолжал:

— В двухтысячном году Клинтон Каморра был взят под стражу, его подозревали в переправке сюда к нам сотен нелегальных иммигрантов, в том числе детей, но его вовремя не депортировали — и вот теперь он на свободе! Ему дали четыре года за торговлю людьми и допрашивали в связи с ритуальным убийством мальчика шести или семи лет, тело которого нашли в мусорном баке на Риджентс-канале. После условно-досрочного освобождения его поселили в одном общежитии с Верноном Крамером, куда, как мы знаем, наведывался и Рашид Барри. Парень сказал, что Каморра живет в районе Пекэм или где-то поблизости. Я просмотрел его дело — там сказано, что первый раз он приехал в Англию в девяносто седьмом году и звали его Рашид Каморра.

Ленгтон покачал головой:

— С ума можно сойти. Сколько же у нас этих Рашидов?

— Возможно, имя ненастоящее. После суда Каморра получил четыре года, а судья потребовал его депортации в Нигерию!

Гарри взял черный фломастер, большими буквами написал: «Клинтон Каморра (он же Рашид Каморра)» — и подчеркнул имя и фамилию.

— Как Рашид Каморра, он утверждал, что сбежал из Сьерра-Леоне, где шла война. Ему предоставили убежище. Недавно выяснилось, что родом он, оказывается, из Нигерии, из города Бенин-Сити.

Гарри взглянул на Ленгтона, извинился за длинное предисловие, которое, однако, считал очень важным.

— Надеюсь, ты скоро доберешься наконец до сути, — пробурчал Ленгтон.

Гарри пропустил замечание мимо ушей.

— Если мы отбросим имя Рашид, — продолжил он, — и вернемся к настоящему, как мне кажется, имени Клинтон, то выясняется вот что: Клинтон Каморра — большой поклонник магии вуду. И это не просто баловство: он вполне серьезно запугивал заключенных и угрожал каждому, кто переходил ему дорогу.

Ленгтон весь обратился в слух. Гарри передал фотографии Каморры, сделанные после его ареста. На не слишком темнокожем, довольно красивом лице губы раздвигала тонкая улыбка, а темные, широко расставленные глаза прикрывали тяжелые веки.

Ленгтон взглянул на доску, обернулся к Гарри и звенящим голосом сказал:

— Молодец. Есть какие-нибудь соображения, где сейчас этот подонок Каморра?

— От парня из общежития я узнал только, что он живет где-то в Пекэме и денег у него куры не клюют.

Бригада стала заинтересованно обсуждать последние новости, а Ленгтон, Гарри, Льюис и Анна подошли к информационной доске. Ленгтон внимательно рассматривал фотографию Каморры. Было в этом человеке что-то такое, от чего шевелились волосы на затылке.

Постукивая по фотографии, Ленгтон тихо сказал:

— Если мы допустим, что Каморра отправил Сикерта в эту дыру, значит, он мог им командовать. Если он жил в одной общаге с Верноном Крамером, который укрывал у себя Мерфи, то у нас есть связь. Может, Мерфи что-то узнал и поэтому ему перерезали глотку?

Анна согласилась с этим и добавила, что двое маленьких детей сейчас в еще более страшном положении, если только такое можно представить.

Ленгтон обратил внимание всех на то, что очень важно проверить звонок, сделанный из тюрьмы Паркхерст, потому что, как он подозревал, разговор был с Каморрой. Еще он распорядился начать розыск Каморры и Рашида Барри и проверить, что пишут в газетах о Сикерте. Хотя если преступники через кого-нибудь имеют доступ к подложным документам, то могут жить где угодно и бог знает сколько раз менять имена.

Но худо-бедно бригада в конце концов начала продвигаться вперед.

Дежурный раздавал всем задания, а Анна сидела за столом и ждала своей очереди. Ленгтон вернулся к себе. Вид у него был просто ужасный: лицо небритое, глаза как будто провалились. Она подумала, что Майк Льюис, возможно, прав: Ленгтон сидит на болеутоляющих. Было совершенно понятно, что ему нездоровится, а хромота бросалась в глаза.

Не получив задания, она, чуть поколебавшись, встала со своего места и постучала в дверь его кабинета. Все же она не знала, стоит ли его беспокоить, поэтому чуть подождала, потом постучала еще раз.