– Доброе утро, Саманта. Добро пожаловать в Замок-на-Холме.

Она пыталась бороться со страхом, но это плохо получалось. Странно, сюда она ехала в прекрасном настроении, а вот сейчас боится.

В комнате было очень темно, неестественно темно, словно даже свечи боялись гореть по-настоящему. Огонь в камине слабо мерцал, а на черном ковре перед камином сидел Черный Человек, Рональд Грант, сидел и смотрел на пламя, упорно не поворачиваясь к Саманте правой стороной.

Смутно белел накрытый стол, от прикрытых крышками блюд доносился аппетитный запах, но Саманта расхотела есть еще несколько минут назад, когда Дик Мортон, проводивший ее до дверей, с поклоном удалился прочь и его шаги затихли вдали.

Одна наедине с доктором Грантом в самом сердце каменной крепости, к которой по доброй воле не приблизится ни один из обитателей Бен Блейра, будь он проклят, этот городишко, вымотавший ей все нервы…

– Надеюсь, вы голодны, Саманта?

– Не уверена, что смогу съесть хоть кусочек.

– Почему? Дик отлично готовит завтраки в отсутствие миссис Бленчли.

– Дело не в еде. Дело в вас. Вы опять в темноте. Здесь… я почти не вижу вас.

– Простите меня, мисс Джонс, но я так привык. Строго говоря, в этих комнатах даже электричество не проведено.

– Значит, люди говорят правду?

– Честно говоря, меня не очень интересует, что говорят люди, но что вы имеете в виду?

– Что вы выходите только по ночам.

– Это не так. Днем я езжу верхом, и довольно часто.

Что ж, значит, люди ошибаются. Или он ей врет.

– Вы мне не доверяете?

– Не знаю, могу ли я вам доверять.

– Боитесь, что я вас соблазню?

Вот тут надо подумать, чего она боится больше - того, что он ее соблазнит, или того, что он не будет этого делать.

– Я не знаю, Рональд. Вы не похожи на тех мужчин, кого я знала раньше.

– Вы знали многих?

– Не в том смысле, который вы подразумеваете. Я была знакома со многими, но не БЫЛА с ними.

– Хорошо. И не надо меня бояться. Я никогда не причиню вам вред.

Саманта улыбнулась и тряхнула волосами.

– Что ж, тогда нам стоит сесть за стол и позавтракать. Аппетит вернулся, вы меня успокоили. Ого! Вы уверены, что пригласили на завтрак только меня? Здесь еды хватит на целый полк.

– Дик серьезно относится к завтракам. Считает, что лучше больше, да лучше.

– Вы часто так делаете?

– Завтракаю? Да, практически регулярно.

– Нет, я в смысле сотрапезников. Часто ли вы приглашаете друзей?

– Приглашаю редко. А если совсем честно, то вы единственная, кто принял подобное приглашение.

– А вас совсем не волнует тот факт, что Жители Бен Блейра вас боятся?

– Ну, во-первых, не все. Мейзы, например, меня искренне ненавидят и внимательно следят, чтобы я оставался в этом замке и никуда не уезжал.

Значит, он знает, как к нему относятся, выходит, ему не все равно.

– Вы никогда, не пытались наладить отношения?

– Нет. Мы не были дружны при жизни Белинды, а сейчас и подавно не станем друзьями.

– Они - влиятельное семейство. Нельзя просто отмахнуться от них.

– Я не отмахиваюсь и даже отдаю им должное. Мне нравится Сэм Мейз. Он был хорошим мэром и наверняка будет неплохим пэром, когда придет время. И как бы я ни относился к Джону Мейзу, я рад, что он оказался в нужном месте и в нужное время. Вчера ночью.

– А как вы относитесь к тому, что Мейзы винят вас в смерти Белинды?

– Никак. У меня есть моя работа и мои воспоминания. Это гораздо больше, чем у многих, живущих здесь. Такая жизнь меня вполне устраивает.

Саманта сомневалась в искренности этих слов. Вряд ли кого-то может устраивать жизнь без друзей, без человеческого общения, без привязанностей. Спорить она не стала. Им предстоит работать вместе, мало-помалу она познакомится с Роном Грантом поближе.

– Будьте хозяйкой стола. Кстати, хотите кофе или шампанского?

– Шампанское за завтраком? Звучит потрясающе.

– Значит, шампанское.

У него были длинные, сильные пальцы. Красивые руки. Хорошо, что они не пострадали при взрыве.

Саманта невольно перевела взгляд на лицо доктора Гранта. Даже в полумраке было видно, как сильно изуродовал его шрам. Как же он выглядел пять лет назад, сразу после взрыва?

Пластические хирурги постарались, наверняка сделали все, что могли, но шрамы на душе невозможно исправить с помощью скальпеля. Этот человек пострадал сильно, быть может, слишком сильно. Саманта знала, что это за чувство: Боль внутри тебя, боль, которая не уходит, тлеет, словно раскаленный уголек.