Франция дорого поплатилась за свою ошибку, в течение 18 лет подчиняясь солдатскому режиму.

1. Причина восстания. — Республика существовала на деле уже с 4 сентября; но революция 4 сентября еще не была одобрена всеобщей подачей голосов. И вот верховный народ, будучи спрошен, из боязни продолжения войны в том случае, если он выберет республиканцев, послал в учредительное национальное собрание роялистское и клерикальное большинство. Следовало опасаться нового восстановления монархии.

Реакционное собрание, когда мир уже был заключен, выступило с рядом мероприятий, являвшихся провокацией и угрозой республиканцам. Гарибальди, так великодушно выступивший на помощь республике, окруженной врагами, был грубо оскорблен потому, что он являлся в Италии сильным противником папства; парижская депутация за свой известный республиканизм была осыпана оскорблениями и надругательствами; говорили о том, чтобы перенести из Парижа столицу, так как он де является главным очагом республиканских идей; рабочих и мелких торговцев раздражали тем, что вот уже несколько месяцев не заботились продлить сроки платежей и долгов по векселям в то время, как рабочее население Парижа было лишено с самого начала осады своего обычного труда, и вдобавок, несмотря на то, что дела и заработки еще не восстановились, внезапно была прекращена плата парижской национальной гвардии. Восстановить монархию, правда, не решались, так как республиканское население Парижа удержало при себе свое оружие; но поговаривали уже о роспуске и разоружении парижской национальной гвардии, чтобы устранить всякую опасность со стороны республиканцев.

Тогда батальоны национальной гвардии избрали центральный комитет, чтобы защищать находящуюся в опасности республику.

2. 18 марта. — Ночью 18 марта, Тьер, старый министр Людовика-Филиппа, послал линейные войска, чтобы отобрать пушки у национальной гвардии, расположенной на Монмартре. Часовые, их стерегшие, были застигнуты врасплох и изранены.

На заре, проснувшееся рабочее население устроило внезапное нападение, окончившееся удачно: народ вооружился, солдаты оказались обезоруженными и целились в воздух палками; два генерала были расстреляны ожесточившимися солдатами и разъяренными национальными гвардейцами. Это было восстание 18 марта. Париж назначил для управления делами совет, заседавший в ратуше; это мятежное правительство назвалось парижской коммуною.

3. Дух Парижской коммуны. — Оно состояло из истых республиканцев, страстных демократов, как, напр., Делеклюз, и из социалистического меньшинства. Символом их надежд было красное знамя. Умеренные республиканцы вроде Гамбетты, который начал уже остывать, относились к восстанию отрицательно.

Парижская коммуна вызвала во всех крупных городах подражание и на свой страх приняла несколько республиканских мер, а именно отделила церковь от государства и ограничила 6000 фр. жалование самых высоких должностных лиц. Она решила уничтожить Вандомскую колонну, этот печальный памятник кровопролитий первой империи.

Она не имела, однако, свободного времени для проведения серьезных реформ, будучи занята борьбой с Версальским собранием.

4. Кровавая неделя. Национальное собрание в Бордо на самом деле было перенесено в Версаль; Тьеру удалось добыть у пруссаков согласие, чтобы часть французских пленников, взятых при Меце и Седане, выступила под Париж с целью раздавить республиканское восстание; командование этими войсками было поручено Мак-Могону.

Осада Парижа «версальцами» длилась два месяца: парижская коммуна не нашла к тому же генерала, способного организовать сопротивление; оборона не имела ни порядка, ни общего плана. 20 мая версальцы хитростью проникли в город, расстреливая всех, кто только попадался им с оружием в руках.

Тогда республиканцы устроили импровизированные баррикады и в течение 8 дней защищались с ожесточением. Это была «кровавая неделя», освещаемая пожарами, которые повсюду вспыхивали от летящих с обеих сторон гранат, или от поджогов, устраиваемых в припадке дикой злобы восставшими, окруженными со всех сторон, как звери; так сгорела ратуша, Тюльери, монетный двор.

В последние дни банда «коммунаров» захватила 80 заложников, священников, чиновников и жандармов, и, в отмщение за убийство своих, расстреляла их.

Солдаты империи, ожесточенные сопротивлением и озлобленные, кроме того, гражданской войною, которая, как их уверили, была подготовлена пруссаками, расстреляли во время боя и после него от 20 до 30 тыс. республиканцев; военные суды хладнокровно произносили сотни смертных приговоров и вынесли около 10000 приговоров об изгнании.

Умеренные республиканцы, терроризированные или обманутые реакционными газетами, не осмелились принять под свою защиту побежденных, допуская, как и в июне 1848 года, раскрыться между республиканской буржуазией и демократическими или социалистическими рабочими такой бездне, которая грозила республике гибелью.

Попытки восстановить монархию. «Моральный порядок». — Если республика и не погибла, то только благодаря нерешительности реакционеров; парижское восстание дало понять наиболее предусмотрительным, а среди них и Тьеру, что монархия может быть восстановлена только после страшных потрясений и что эта революция будет продолжаться в таком случае до полного торжества республики.

Кроме того, между реакционерами произошел раскол: одни из них, легитимисты, желали королем своим иметь графа Шамбора, сына герцога Беррийского и внука Карла X, тогда как орлеанисты хотели графа Парижского, внука Людовика-Филиппа.