Зато его осознавал Константин Дмитриевич Кавелин, издавший свои «Задачи психологии» на четыре года позже выхода книги Ушинского. Кавелин был гением психологии, в сущности, он прозревает то, что станет главным для этой науки на век или более вперед. Психологии еще предстоит догнать Кавелина, но произойдет это лишь тогда, когда она снова станет наукой о душе.

Вот оглавление его «Задач»:

В том же 1872 году выходит в свет «Логика» Михаила Ивановича Владиславлева. А в 1881 году он издает двухтомник «Психология». Исследование основных явлений душевной жизни».

После него выйдет «Курс психологии» Льва Михайловича Лопатина (1903), и многократно переиздававшийся «Учебник психологии» Челпанова. О Владиславлеве и Челпанове надо говорить вместе. Поэтому сначала оглавление «Курса психологии» Лопатина:

(Нервы, ощущения и ассоциации — АШ).

И вот Владиславлев и Челпанов. Почему я их объединяю?

Потому что в их психологиях отсутствует мышление. Но при этом они оба писали учебники логики. И оба заявляли в них исходно: логика есть наука о мышлении. О правильном мышлении, если быть совсем точным. И это не психологический подход. Но начинали они свои логики с очерков психологии и прямо задавались вопросом: что есть мышление? И что есть приемы мышления?

Психологии тех, кто не принял естественнонаучного мировоззрения, очень отличаются от того, что мы знаем под этим именем сегодня. Я даже не хочу больше приводить оглавлений. Достаточно сказать, что в них была душа и не было мышления в современном его понимании.

О понимании мышления Владиславлевым и Челпановым я буду говорить особо. Хотя они и были самыми яркими представителями той русской психологии, которая не отреклась от души, но вынуждена была говорить на новом, естественнонаучном языке науки.

Но были и такие мыслители, которые писали о психологии еще тогда, когда о естественной науке не было и слуху. Наши философы первой половины девятнадцатого и все восемнадцатое столетие пытались размышлять о душе. Приведу несколько оглавлений из книг, вышедших в сороковых-пятидесятых годах девятнадцатого столетия.

Приведу, чтобы вспомнить, чем была русская Наука о душе.

«Умозрительная психология» Федора Голубинского:

«Психология» Никифора Зубовского.

Из «Вступительной лекции в психологию» Василия Николаевича Карпова, который, кстати, как Владиславлев и Челпанов, тоже занимался мышлением в рамках логики:

«Итак, психология должна изложить:

1) Феноменологию души, 2) Биологию души и 3) Патологию души» (Карпов, с. 250).

Не думайте, что под биологией здесь понимается то, что и в естествознании. Биология, по прямому значению греческой ее основы, — это наука о жизни. Биология души — это наука о жизни души как тела, которое переживет смерть.

Но этой науки уж нет…

Думаю, приведенные мною примеры достаточно очевидно показывают, что наука, именовавшая себя психологией, менялась от эпохи к эпохе, и меняла она при этом свои парадигмы, корпус или тело. То есть состав основополагающих понятий, делающих науку мировоззрением. От мировоззрения зависит, в каком мире мы живем.

Это кажется странным: должно бы от мира зависеть, каково наше мировоззрение. Материализм убедил нас, что материя первична, а сознание вторично. Но убедительность не есть истинность. Мы не тела. Мы души, воплотившиеся в тела. Тела наши живут в едином мире по имени Земля. Но мы все живем в очень разных мирах, совмещаясь в пространстве, как это свойственно нашему сознанию — умещать самые разные вещи в одном и том же пространстве.