Ему не пришлось долго ждать. Террап вошел легкой, почти воздушной походкой и действительно один. Только в руках – портфельчик.

Фурзд взял себя в руки.

– Садитесь, господин Правитель, чем обязан?

– Зачем такие церемонии? Неужели вы не понимаете, хотя бы частично? Не верю. Сразу приступим к делу.

– Слушаю.

– Прежде всего, дорогой друг, скажу вам откровенно: ваш план моего свержения – высокопрофессионален, даже блестящ, но он невыполним. Невыполним он был потому, что вы совершили единственную, но фатальную ошибку: вы недооценили мою собственную личную спецслужбу. С самых первых ваших шагов, скажу даже искренне, с первых ваших мыслей я знал все.

Фурзд окаменел, как античная статуя. Перед ним был совсем другой человек, не «дегенерат с трансцендентным выражением лица», а прежний Террап, беспощадно-ясный.

– Надо сказать, что меня особенно умилил ваш план спровоцировать Зурдана выступить против меня.

Террап протянул свою длинную рептилиеобразную руку и дружески похлопал Фурзда по его протянутой на столе руке.

– Этот план не только умилил меня, но я его полностью одобрил. – Терран откинулся на спинку стула. – Зурдана действительно надо было раздавить, Фурзд. Он мог бы погубить страну.

Окаменелость Фурзда чуть-чуть размягчилась. Но этот дружественный тон – может быть, просто уловка? Не все ли равно – дело мое непредсказуемо проиграно. Проклятый Арис! На этот раз астролог убийственно ошибся.

– Особенно я был восхищен и тронут исполнением убийства Зурдана. Загу я подарю за это особняк – судя по фотографиям, он больше походил на деловой труп, чем тот достопочтенный посол, с кем я имел несчастье насильственно с моей стороны вступить в самые интимные отношения.

Фурзд ошалело смотрел на правителя великой страны.

– Признаюсь, мне было бы жалко, если б погибла Гнодиада. Я ей в чем-то тревожно симпатизирую. Но какая-то неведомая сила ее спасла.

«А сейчас опять у него неясность и что-то такое эдакое у него», – неслышно шепнул сам себе Фурзд. Но лицо Террапа опять изменилось, взгляд стал предельно прагматичен.

– А теперь перейдем ко второй части вашего плана, а именно к схеме моего свержения. Дорогой Фурзд, здесь вы меня огорчили… В общем, он проходил, но целых три прокола убивают его совершенство… Я не ожидал этого от вас…

Террап вынул из портфеля небольшой пакет бумаг.

– Фурзд, внимательно изучите это. Там указаны ваши ошибки, небольшие, чисто технические, которые нарушают красоту вашего плана, но все-таки вручаю вам пакет.

Фурзд машинально взял бумаги:

– А теперь о главном. Я передаю свою власть вам, Фурзд. Чего вы так спешили с этой декларацией в Правительственном Центре? Только трепали себе нервы. Я уже заранее приготовил все нужные бумаги о передаче вам власти, они здесь, Фурзд, здесь, в этой пачке, – Террап похлопал по пакету, – но вы меня опередили на один шаг с этой глупой декларацией. Тем более она бесполезна. Вы же понимаете, надеюсь, что, если бы я хотел остаться, я бы при моей власти и при знании ваших планов… Что бы я сделал?.. Думаю, теперь вам картина ясна…

– Вы передаете мне власть? – ошеломленно спросил Фурзд.

– Да, мой друг. Я устал. Я очень устал, Фурзд, – лицо Террапа побледнело, – суть в том, что мы, человечество, проиграли. Мы проиграли свою историю, Фурзд, и я не могу и не хочу больше в этом участвовать.

Фурзд молчал. «Это и ко мне относится», – подумал он на мгновение.

– Я хочу только затихающего покоя, – продолжал Террап, – я оставлю себе пригородное имение с лошадками и рептилиями. Семью переведу на другую виллу. Я хочу остаться один. С меня хватит. Свои отношения с человеческим родом я намерен закончить.

Фурзд молчал.

– Что вы молчите? Вы согласны принять власть?

– Если на то ваша воля, – вымолвил Фурзд после всего совершенно искренне.

– Фурзд, согласно вашему плану, вы не намеревались убивать меня. Я это оценил высоко. Обычно, когда свергают властителей, их убивают.

– Я бы это никогда не сделал, – ответил Фурзд и был правдив в этом.

– Но главное, что мне некому передать власть, кроме вас. Бронт, по большому счету, туп, к тому же он ваш тайный агент, значит, не самостоятелен. Остальные не в счет по сравнению с вами.

Фурзд вздохнул. В глубине зрела радость, но в то же время какое-то необъяснимое, тяжелое чувство легло на душу. Но он мог уже спокойно мыслить.

– Вы действительно считаете, что мы, человечество, окончательно проиграли свою жизнь? – проговорил Фурзд.

– Если бы я так не считал, я бы, может быть, не ушел. Не было бы такой усталости…

– Но я так не считаю, Террап, – почти вскричал Фурзд. – Только часть человечества проиграла. Мы берем человечество в целом. Другая часть согласно христианскому откровению спаслась и перешла в высший мир.