«Самый тяжёлый момент, — пишет Б.Н. Ельцин, — наступил примерно в три утра. Снова началась стрельба». Если, услышав «стрельбу» в 24.00, Б.Н. Ельцин спустился в бункер, то, услышав её около трёх часов, он решил «подняться наверх». И только тогда ему доложили, что «есть убитые, три человека» [3516] .

О чём говорит этот поразительный факт? О том, что во время пребывания президента России в бункере никто не информировал его о происходящих событиях. Возможно ли было такое, если бы он сам и его ближайшее окружение действительно с минуты на минуту ожидали штурма?

Следовательно, укрывшись в бункере, Б.Н. Ельцин был абсолютно уверен, что ему ничто не угрожает.

Если исходить из воспоминаний А.В. Коржакова, то «разбудила» Б.Н. Ельцина не стрельба, а звонок В.А. Крючкова [3517] .

Г.Х. Попов, который присутствовал при сём, вспоминает, что этот разговор имел если не дружеский, но довольно деловой характер [3518] . О чём они беседовали, мы не знаем. Но, повесив трубку, Борис Николаевич заявил, что речь шла о М.С. Горбачёве. В.А. Крючков намерен послать за ним самолёт в Форос [3519] .

В ту же ночь с 20 на 21 августа шеф КГБ направил А.А. Собчаку «послание», в котором выразил ему своё уважение и признал правильными его действия [3520] .

Это означало капитуляцию ГКЧП.

В 9.00 началось заседание коллегии Министерства обороны СССР, на котором большинство генералов высказалось «за необходимость вывода войск из Москвы», после чего Д.Т. Язов отдал соответствующий приказ [3521] . Причём, по свидетельству В.А. Крючкова, министр обороны заявил ему, что коллегия приняла такое решение «в ответ на бездействие ГКЧП» [3522] .

«Утром, — вспоминает Ю. Прокофьев, — я приехал в Кремль, у Янаева снова собрался ГКЧП» [3523] . Сообщение о том, что Д.Т. Язов решил вывести войска из города, вызвало удивление и возмущение. Поэтому решили отправиться в Министерство обороны [3524] .

«В 10 часов утра 21 августа, — читаем мы в воспоминаниях В.А. Крючкова, — несколько членов ГКЧП, а также Шенин, Прокофьев и Плеханов, который был приглашён несколько позже в связи с предстоящей поездкой к Горбачёву, отправились к Язову на Фрунзенскую набережную в Министерство обороны» [3525] .

По воспоминаниям Ю.А. Прокофьева, по дороге в Министерство обороны В.А. Крючков позвонил Б.Н. Ельцину и предложил ему вместе с ним лететь к М.С. Горбачёву в Форос. А затем через некоторое время позвонил Борис Николаевич и заявил, что отказывается от сделанного ему предложения, так как опасается «матроса Железняка» [3526] .

Как явствует из материалов следствия, прибывшие к Д.Т. Язову «Крючков, Бакланов, Плеханов, Тизяков и Шенин настаивали на продолжении борьбы» [3527] и только после бурных прений было решено «ехать к Горбачёву, приглашать его в Москву» [3528] .

Между тем, как мы знаем, решение «ехать к Горбачёву» существовало у В.А. Крючкова уже к трём часам ночи. Это значит, на последнем заседании ГКЧП он продолжал дурачить своих товарищей.

Как вспоминает Ю.А. Прокофьев, на этом заседании он «заявил, что теперь чётко понял: это политическая провокация, которая поставила под удар и страну, и партию, и другого выхода, кроме как застрелиться, никому из членов ГКЧП в этой ситуации не остаётся». По свидетельству Ю.А. Прокофьева, его поддержал только О.С. Шенин [3529] , затем позвонил В.И. Варенников и тоже согласился с ним [3530] .

Между тем в 11 часов, т. е. в то время, когда члены ГКЧП ещё, видимо, находились в Министерстве обороны СССР, в «Белом доме» открылась внеочередная сессия Верховного Совета РСФСР. Самое удивительное заключается в том, что она транслировалась по радио и телевидению [3531] .

Следовательно, отправляясь в Министерство обороны, В.А. Крючков уже отдал радио и телевидение под контроль Б.Н. Ельцина, ни с кем из своих «товарищей по оружию» это не согласовав и никого не поставив в известность.

После того, как Верховный Совет РСФСР осудил «путчистов», Б.Н. Ельцин направил в адрес ГКЧП требование «прекратить свою противоправную антиконституционную деятельность» и отменить все принятые им решения [3532] .

Утром 21 августа с заявлением, осуждавшим ГКЧП, выступило Политбюро ЦК КПРФ [3533] . В 12.00–14.00 состоялось заседание Секретариата ЦК КПСС [3534] . Он тоже отмежевался от ГКЧП и решил направить своих представителей в Форос. Одновременно состоялось заседание Президиума Кабинета министров СССР, который в 13.00 распространил заявление о незаконности ГКЧП [3535] . В результате к 14.00, когда заседание Верховного Совета РСФСР завершилось, ГКЧП был осуждён как руководством КПСС и КПРФ, так и правительством СССР.