Шрифт:
— Мне — двадцать пять, — сообщил Кевин.
— А мне — двадцать один.
— Не ври, тебе было двадцать четыре.
— Сам ты врешь, двадцать один.
— Двадцать четыре, говорю тебе! Ну что за дурацкая привычка у женщин скрывать свой возраст!
Когда наконец милые закончили браниться, Дэн вынес им кота. Увидев удрученное лицо мужа, Шери почувствовала угрызения совести. Она-то обрадовалась, что Тина заберут, а Дэн действительно не хотел с ним расставаться. Ей и в голову не приходило, что ее муж способен так сильно привязаться к какому-то коту. Теперь она даже жалела, что Тин оказался котом Матесонов.
— До свидания, Тин. — Дэн погладил кота по пушистой шерстке и протянул его Тилде Матесон.
— Мя-яу, — печально попрощался с ним кот.
— Если вы еще куда-нибудь поедете, можете оставить его у нас, — предложил Дэн. — И вообще, я буду только рад, если Тин будет заходить к нам в гости. Так что можете не волноваться насчет форточки.
— Ну хорошо, — улыбнулась Тилда, проникнутая таким вниманием к ее коту. — Только потом не ругайтесь, если кто-то вытопчет вам клумбу.
— Клянусь, не буду! — заверил ее Дэн. — Ведь мы с Тином лучшие друзья. Правда, Тин?
— Мяу! — радостно ответил кот.
Шерилин отодвинула зеркальную дверцу и придирчиво оглядела свой гардероб. Любопытно, в чем саммерфилдцы ходят на народные гулянья? Она вытащила свое любимое ярко-зеленое платье с красивым декольте, отделанным тонким кружевом, и тут же повесила его обратно. Нет, надо надеть что-нибудь поскромнее.
В результате она остановила выбор на голубом джинсовом платье с белоснежными кружевными рукавами и широкой кружевной лентой, пришитой к подолу слегка расклешенной юбки. Платье выглядело достаточно просто и одновременно нарядно. А главное, в нем Шерилин чувствовала себя юной.
К платью она подобрала довольно скромные украшения: короткую цепочку из белого золота с маленьким сердечком, в центре которого красовалась бриллиантовая капля, и сережки, тоже из белого золота, напоминавшие кружево на ее сарафане.
Накрасив ресницы и наложив на веки блестящие голубые тени, она подвела губы терракотовым карандашом и слегка провела по ним кисточкой с блеском. Заглянув в зеркало, Шери не смогла сдержать улыбки: перед ней стояла настоящая фермерская красавица, готовая плясать всю ночь до упаду.
Жаль, что плясать совсем будет не с кем. Дэн никогда не приглашал ее танцевать. Разве только…
— Любимая, ты не уснула?
— Уже спускаюсь!
Можно подумать, мир рухнет, если они опоздают и не услышат речь этого О'Брайена.
— Хотя бы раз можно меня не торопить? — недовольно поинтересовалась Шери, спускаясь с лестницы.
— Стиль «кантри герл»? — Дэн окинул ее оценивающим взглядом. — Думаю, это именно то, что нужно.
И ни слова о том, что я выгляжу потрясающе, уныло констатировала Шери. Что я помолодела лет на пять. А чего я ждала от Дэна? Хорошо хоть вообще заметил, что я в новом наряде. Впрочем, он не мог не заметить — сам давал мне советы «для дела».
— Что у тебя с лицом? Ты съела лимон? — полюбопытствовал Дэн, когда Шерилин, плотно сжав губы, уселась в машину.
— Ликую в предвкушении праздника, — сквозь зубы процедила она.
— Не знал о таком способе выражать ликование.
— Зато я всегда знала, что ты идиот, — не выдержала Шерилин.
— Да в чем дело, Шери? Что я такого сказал?
— Ничего. — В том-то и дело, что ничего, Дэниел Гэнт.
6
Народу на центральной площади Саммерфилда собралось не просто много, а очень много. Хитер не преувеличила — видно, послушать мэра собрался весь город.
Дэн посмотрел на недовольное лицо Шерилин, но поостерегся снова лезть к жене с расспросами. К тому же мэр уже взобрался на трибуну, а Дэну было очень интересно, как этому толстому коротышке удается не только собирать, но еще и удерживать внимание такой большой аудитории.
Коротышка взял в руки микрофон и толпа, до сих пор гудевшая как осиное гнездо, притихла.
Неплохое начало, подумал Дэн.
— Добрый вечер, мои дорогие саммерфилдцы! — поздоровался мэр. — Я ужасно рад, что вы оторвали свои ленивые задницы от телевизоров и компьютеров и пришли сюда, чтобы послушать старину Пэдди О'Брайена!
Толпа собравшихся разразилась дружным хохотом. Когда смешки смолкли, мэр продолжил:
— Ни для кого не секрет, что саммерфилдцы самые веселые люди в Америке. Да и не только в Америке, я подозреваю — в целом мире!