Видимо, сообразив, что помощи ждать не приходится, одна из проституток (Врублевский узнал зеленоглазую Ларису Устенко) зло сплюнула и обреченно направилась к распахнутым дверцам машины. Возле лежащих на земле сутенеров на секунду остановилась и неожиданно с презрением вытерла о них ноги. Ее примеру последовали и остальные девушки, старательно и брезгливо вытирая ноги о своих безропотно молчащих горе-защитников. Бандиты похохатывали, с явным удовольствием наблюдая эту сцену.

— Девочки-то с характером, — покачал головой Врублевский. — Пойду, поговорю.

— Не лезь, — остановил его директор. — У них свои законы, по ним и живут. Без нас разберутся.

— Они из дверей нашего бара вышли, — возразил Врублевский. — Если слухи пойдут, что у нас любая гопкомпания может беспредельничать, то это прежде всего по нашему имиджу ударит. Вопрос безопасности — серьезный вопрос.

— Это не «гоп-компания»… — начал было директор, но Врублевский уже открыл дверь.

— Одну минуту, ребята. У меня такое ощущение, что вы грубо нарушаете правила международного рынка. В формуле «товар-деньги-товар» вы забыли такое непременное условие, как «деньги». А без этого она не действует.

— Откуда взялся этот клоун? — спросил у одной из путан сидевший за рулем бритоголовый. — Еще один «кот»?

— Охранник из бара, — нехотя пояснила Устенко и, повернувшись к Врублевскому, махнула рукой: — Не вмешивайся, парень. Перевес не на твоей стороне, только неприятности заработаешь.

— Шлюха, а соображает! — хохотнул бандит. — Ну, девочки, быстро в машину! Нас, а вернее — вас уже заждались.

— Если вы их увезете, наш бар получит репутацию небезопасного места, а я буду в дерьме, — рассудительно обрисовал возможную ситуацию Врублевский.

— Тоже соображаешь, — кивнул бандит. — А теперь отойди и не мешай… В машину, шалавы, да поторопитесь! Долго вас упрашивать?!

— Но я не люблю быть в дерьме, — сказал Врублевский.

— Все, он меня достал! — поморщился сидевший за рулем. — Юрик, прострели ему ногу, и заталкивайте этих дешевок в машину, мы стоим здесь уже на пять минут больше чем нужно.

Один из его друзей сделал шаг в сторону Врублевского, поднял пистолет… И на лбу у него зажглась небольшая ярко-красная точка. Проститутки взвизгнули, шарахаясь к стене, а бритоголовые вояки запоздало потянулись к спрятанным под одеждой кобурам, не сводя глаз с появившихся в руках Врублевского пистолетов.

— Не советую, — остановил их Врублевский. — Это чревато…

Красная точка метнулась к колесу машины, за рулем которой сидел напряженно застывший спортсмен. Раздался громкий, сухой щелчок, и колесо обиженно зашипело уходящим воздухом. Унизительно неторопливо красный огонек заскользил по растерянным лицам, совершил круг и наконец остановился на переносице сидевшего за рулем парня.

— Насколько я понимаю, ты здесь старший, — сказал Врублевский. — Поверь, я не ищу ссоры и не хочу неприятностей, но сегодня я охраняю этот бар и все, что в нем находится. Я нездешний в этом городе и не знаю правил, по которым вы живете, но я приехал сюда и собираюсь здесь жить. Я не хочу мешать жить вам, но и вам не советую мешать мне. Я взялся охранять этот бар, и я его охраняю. Думаю, нет ничего предосудительного в том, что я честно выполняю свою работу. Надеюсь, вы поймете меня и будете благоразумны. Мне очень не хочется никого убивать, честное слово… Договорились?

— Значит, стрелять ты не будешь? — уточнил сидевший за рулем.

— По крайней мере, мне очень бы этого не хотелось, — признался Врублевский.

— Тогда убери «стволы», — попросил бритоголовый. — Мы не будем стрелять. Я обещаю. Тихо разойдемся — хорошо? Без стрельбы и ментов…

— Хорошо, — легко согласился Врублевский. — Только учтите, что достаю я их куда быстрее, чем прячу.

Красная точка на переносице бритоголового погасла, и он с нескрываемым облегчением вздохнул. Вытер струящийся по вискам пот и кивнул подельникам:

— Садитесь в машины. Быстро, пока доброжелатели ментов не вызвали… А ты, Клинт Иствуд… хочешь совет? Уезжай отсюда… Если успеешь…

— Нет, благодарю. Я уже подыскал жилье, подыскал работу. К тому же мне некуда ехать, — отозвался Врублевский, убирая пистолеты в кобуры. — Я, пожалуй, останусь.

— Ты мне колесо прострелил.

— Извини, — развел руками Врублевский.

Бритоголовый угрюмо посмотрел на него, на перепуганных путан, на персонал бара, с интересом наблюдавший из-за дверей за разворачивающимися событиями, и пообещал:

— Позже договорим.

— Хорошо, — согласился Врублевский.

Хлопнула закрывшаяся дверца, и машина побито поползла прочь. Вторая иномарка взяла с места куда резвее и уже через минуту скрылась за поворотом.

— Ты нажил себе врагов, — покачала головой проститутка. — Конечно, спасибо, но… ты нажил себе врагов.

— Признаюсь тебе по секрету: это далеко не первый раз, когда я наживаю себе врагов. Враги — дело наживное. К счастью, мои враги долго не живут.

— Меня зовут Лариса, — представилась Устенко. — А тебя как звать, спаситель?