наблюдателя. С глазного яблока на острие свисали нити сосудов, обрывки мышц.

– Прямо в яблочко.

Новоявленный Вильгельм Телль резко опустил руку, глаз

соскользнул, кровавый сгусток утонул в черноземе.

– Не человеческое это дело - людей оживлять. - Кабановский

зрачок до сих пор не превышал размера кончика иглы. Светло-

синие глаза на загорелом лице демонически блестели. Как врач, Полянский сразу догадался о состоянии Кабанова. Наркотическая

эйфория последними волнами накрывала сознание. Кабановская

воля сосредотачивала усилия на выполнение боевой задачи.

Несоответствующая ситуации шутливость - единственный

побочный эффект, который приводил в изумление остальных

боевиков.

– Господа, мы вам не мешаем? - Свиридов не скрывал

раздражения, повернув голову, линию прицела с колена оставил в

сторону дороги. Топор в такой же позиции прикрывал спину

веселого руководителя. Дуло его старого автомата следило за

поворотом, откуда несколько минут назад выехала шестерка.

Механик вел машину на третьей скорости, в мирное то время

двухполосная дорога не позволяла разогнаться, к тому же поворот

на 90 градусов. Сейчас к этому прибавлялась ответственность за

жизнь заложников. Кабанов с легкостью отдал бы всю партию, но

доверять цыганобандитскому сброду не позволял жизненный

опыт.

Юрий Иванович вез в багажнике один из похищенных мешков.

Второе яйцо лежало в другой корзине гарантом возможного торга.

Таким же гарантом являлся первый пункт кабановского плана.

– Ни в коем случае, товагищ! - Дмитрий понимал, что нужно

вести себя серьезнее, но отчасти бравада, отчасти маскировка

страха, стремление поддержать боевой дух принимали форму

незамысловатых шуток. К тому же проклятый наркотик все еще

действовал. Стрельбу из арбалета Кабанов считал баловством, но

единственный винтовочный глушитель смотрит сейчас в сторону

автомобиля с заложниками. Студент в паре с Семеном обошли

левее со стороны дороги. Маскировочные халаты скрывали бойцов

в мокрых струпьях кустарника. Единственный, кто мог их

обнаружить, в этот момент лежал результатом докторских

экспериментов.

Кабанов подобрал рацию, оброненную бандитом.

– Не густо у Бурого с бойцами. Одного на шухере поставил. Зер

гут, камраден.

Дмитрий приставил к глазам резину окуляра. Труба тепловизора

медленно обвела окрестности. С этой стороны дороги ни одного

теплокровного животного. Призраки животных обозначались, когда объектив смотрел на пригорок в 5 километрах. С пригорка

отлично просматривалась и простреливалась местность возле

«Газели» с заложниками. Так что Дмитрий Петрович не

сомневался в породе животин, красными амебами ползующими по

насыпи. Теперь шансы на спасение чуть увеличились. За спиной у

Топора гранатомет. Штука дефицитная, для особых случаев. К

тому же рация на бандитской волне. Можно поблефовать.

Кабанов нажал шумовую кнопку своей Моторолы, убедился в

несовпадении частот. Теперь можно говорить свободнее.

– Студент, как обстановка, кого видишь в газели?

– Далеко. Слишком далеко.

– Семен, как обстановка?

– Скрытно приблизится и проконтролировать обмен не можем.

– Проклятье! - Лицо Кабанова превратилось в гранит, шутки

закончились. В рацию:

– Иваныч, притормози, сколько сможешь, без подозрений.

– Семен, сближайтесь на расстояние гарантированного

выстрела. Если вас обнаружат, заложникам конец. О готовности

доложите. Мы прикроем. Как поняли?

– Ясно.

– Вас понял!

Кабанов повернулся к бойцам. Доктор уже отложил арбалет, догадавшись о бесполезности в скором бою. Свирид с Топором

обозначили готовность внимать командиру.

– Ситуация: до заложников около 5 км, в 100 метрах от газели

10-12 бандитов. Еще, я думаю, столько же на пригорке

обеспечивают прикрытие. Возможно, никакого обмена не

планируется, захватят машину с героином, всех порешат. Что

сейчас у Бурого в башке, кто его знает. С этой стороны мы под