Помощник Управителя возвышался позади юноши, подобно гранитному утесу.

— Как трубят рога Славы? — спросил он.

— Мне нравится! — Кэру пришлось кричать, чтобы быть услышанным.

— Ты ешь, парень! — сказал Бос.

И юноша накинулся на еду.

Его опекун следил за тем, чтобы блюдо самерийца не пустело.

— Давай, давай! — поощрял он. — Иначе эти красотки набьют кучу синяков о твои кости.

Кэр, который всегда ел много, тут превзошел самого себя. Груда костей и огрызков около него достигла внушительных размеров, а он все никак не мог насытиться. Будто внутри бушевал огонь.

Но любой пожар когда-нибудь гаснет.

— Хар-Руд, — спросил юноша, поворачиваясь, — ты, часом, не знаешь ту девушку, что была со мной в прошлый раз?

— Ирдик Шера? Не ищи, ее здесь нет! Насколько мне известно, Гронир не допустил семейку Шера к празднику.

— Что-что? — Бос едва не подавился куском фаршированного фазана. — Алый не допустил к празднику Шера? Вот новость! Он не спятил?

— Понятия не имею! Хочешь, спроси сам — Гронир здесь.

И Кэру:

— Тебе приглянулась девчушка, сынок? Милашка, верно? Не переживай! Здесь есть и получше. И любая с удовольствием составит тебе компанию! Например, вот эта?

Правой рукой он крепко стиснул девушку в платье из почти прозрачного шелка. Та как раз пыталась проскочить у эгерини под мышкой, подбираясь к Кэру.

Красотка пискнула. Скорее от удовольствия, чем от боли.

— Да, ты прав, — согласился юноша, скрыв разочарование. И наколол на нож очередной кусок сочного барашка. — Какая разница?

Гронир и Хар-Руд стояли в тени мраморной арки.

В десяти шагах от них топтались пара стражников, третий держал повод Гронирова коня.

— Так что я обещал отпустить парня, — сказал Управитель. — Косогубый мой старый товарищ, не мог я ему отказать! Понимаю, что сначала должен был поговорить с тобой, но…

— Оставь! — Эгерини поднял руку. — Ты слишком много сделал для меня, Гронир! Признаюсь, у меня были планы на парнишку. Больше того, я к нему привязался, — Хар-Руд хмыкнул. — Да и Босу он по душе! Потому-то мы оба понимаем: ему не место во Дворе! Среди Потерявших Жизнь он — как сокол в стае коршунов! Твой Кайр — командир из наемников?

— Тысяцкий. Кстати, он передал это тебе, — Гронир вложил в руку своего помощника кошель. — Десять золотых!

— Добро!

Хар-Руд опустил кошель в карман.

— В конце концов ты вытащил Змею из петли, — заявил Гронир. — И должен получить хоть что-то!

— Кто спорит! — согласился эгерини. — А документы оформим так: парень добровольно поступил на Гладиаторский Двор. Если найдутся свидетели, что два месяца назад его собирались повесить, — твой Кайр с ними поговорит!

— Не сомневайся! — горячо заверил Гронир.

— Добровольно пришел — добровольно уходит! Через два дня. Пусть напоследок насладится праздником!

— Я скажу Косогубому, чтобы забрал его послезавтра вечером, — сказал Управитель. — Я — твой должник, Хар-Руд!

— Пустое!

Гронир кликнул стражников, с трудом взобрался в седло.

— Погоди! — сказал эгерини, когда Управитель собрался ехать.

— Ну? — насторожился Гронир.

— Твое!

Хар-Руд протянул ему кошель размером с голову младенца.

— Это еще что? — удивился Управитель и, взвесив кошель, с еще большим изумлением: — Никак — золото?

— Точно! — согласился Хар-Руд. — Твоя доля от схватки Змеи: триста восемьдесят шесть золотых!

Он повернулся и зашагал прочь, провожаемый ухающим смехом Гронира.

— Да, — сказал Хар-Руд, спустя два дня оглядывая Кэра. — Наша еда не идет тебе впрок — такой же тощий! А впрочем…

Он вдруг сообразил, что два месяца назад самериец был на голову ниже его, а теперь уступает самое большее полладони. «Что же, в этом возрасте парни быстро растут! — подумал он. — Понятно, почему он так и остался худым!»

Кэр чувствовал: Хар-Руд собирается сказать что-то важное.

— За тебя внесли выкуп! — произнес помощник Управителя. — Собственно, это не очень законно, но — тебя не касается. Я принял деньги. Ты свободен.

Хар-Руд помолчал немного, потом сказал:

— Мне жаль расставаться с тобой, сынок! Но тебе здесь больше нечего делать. Считай, тебе повезло!

— Да, — кивнул Кэр. — Здесь — нечего. И мне действительно повезло! Спасибо тебе и Босу! Мы ведь еще увидимся, верно?

— А почему — нет? Постой, я хочу сделать тебе подарок!