— Не беспокойся, папа, — тон Мишель был самым что ни на есть безмятежным, — его чары уже не действуют на меня. А дело Джона мы не обсуждали. Конрад, правда, упомянул Колина Акана в связи с тем, что тот подвергся групповому изнасилованию в тюрьме. И мне хотелось бы попросить тебя использовать свое влияние, чтобы помочь Конраду добиться освобождения бедного парня под залог.

В ту ночь, к своему большому удивлению, Мишель провалилась в сон, как только ее голова коснулась подушки, но на следующий день она уже не могла избавиться от мыслей о Конраде. Она поехала в резервацию, чтобы поговорить с главными свидетелями обвинения. Одной из них была молодая женщина, которая видела мужчину в костюме Джона, входившего в фургон Тима Камайока.

Все здесь напоминало Мишель о Конраде. Он вырос в этой бедной обстановке, думала она, и наверняка впитал с молоком матери ощущение несправедливого устройства мира, делящегося на белых, людей высшего сорта, и на цветных, низших существ. Может, он оставил меня, потому что не хотел жениться, а я настаивала на этом? И, возможно, он считал, что деньги, которые предложил ему мой отец, были компенсацией за нищее детство, своего рода заслуженной наградой.

Но, каковы бы ни были его мотивы, Коп рад будет доволен, когда узнает, что Мишель настойчиво задавала всем, с кем разговаривала, один и тот же вопрос: «Кто, кроме Джона, мог желать смерти Тиму Камайоку?» Мишель даже составила список, куда занесла фамилии врагов погибшего владельца строительной компании. Сейчас она действовала скорее как независимый следователь, нежели как представитель обвинения, но Мишель оправдывала свои действия тем, что ее отец как прокурор давал клятву быть справедливым — независимо от того, каким образом эта справедливость будет установлена.

Томас Блейк пригласил своих соседей-друзей — супругов Пауэл, Дороти Харрис и чету Росс вместе с их сыном Майком — на ужин, за которым обычно следовала игра в бридж. Гости должны были собраться к шести вечера.

Мишель уже смирилась с тем, что ей придется быть партнершей Майка по карточной игре, но тот не пришел к началу ужина, и она облегченно вздохнула. Может, мне повезет и он совсем не явится, с надеждой подумала она. Отец и его гости могут сыграть во что-то другое.

Однако Майк всего-навсего задерживался, о чем и сообщил по телефону.

— У меня возникла проблема на одной из строительных площадок, — сказал он слегка заплетающимся языком. — Начинайте без меня, я приеду, как только освобожусь.

Можешь совсем не приезжать, мысленно ответила ему Мишель.

Она была рада, что никто из собравшихся не говорил о ее возобновившихся отношениях с Конрадом или об их давнем романе. Мишель принимала вялое участие в застольной беседе, особо не прислушиваясь к тому, о чем говорили гости. Однако, когда речь зашла об очередном скандале в Оттаве, в результате которого одному из депутатов, чей личный дневник стал достоянием гласности, пришлось уйти со своего поста, она оживилась.

— Я этого не понимаю, — заявил Томас Блейк. — Кто в наше время, при таком сумасшедшем ритме жизни, может детально описывать в своем дневнике события каждого своего дня? Я уж не говорю о том, чтобы держать дневник в качестве исповедальни.

— Многие ведут дневник, включая меня, — не согласилась с ним Кэтрин Росс. — У Майка тоже есть дневник, который он добросовестно ведет со старших классов школы. А что касается исповедальни, то ты прав, Том, дневник является своего рода терапией.

Мишель надеялась ускользнуть из-за стола сразу после десерта, но приехал Майк. Она расстроилась, хотя внешне была вежлива и мила с ним. Блейку не пришлось долго уговаривать молодого гостя съесть бифштекс с жареным картофелем, и Мишель с тщательно скрываемым отвращением наблюдала, как Майк поглощает один кусок мяса за другим. Чтобы избавить себя от неприятного зрелища, она вызвалась помочь экономке убрать со стола грязную посуду.

Когда приготовили стол для бриджа, Мишель особенно остро осознала, что ей как партнерше Майка придется весь вечер терпеть его неуклюжее ухаживание, плоские шутки и неумелую игру в карты. Она поняла, что не выдержит пытки, и стала размышлять, как ей сбежать отсюда. Единственный человек, которого я сейчас хочу видеть, это Конрад, подумала она. Остальные меня не интересуют.

Мишель, правда, была не уверена, что у нее хватит решимости воспользоваться его приглашением приехать посмотреть его дом. Могло случиться так, что, явившись без предупреждения, она застанет у Конрада Бетси Клайв.

Но существовал только один способ выяснить это.

— Папа… дорогие гости… у меня жутко разболелась голова. Наверное, от чтения большого количества материалов следствия и бесед со свидетелями, — сказала Мишель, потерев пальцами виски для большей убедительности. — Если вы сможете обойтись без меня, то я хотела бы пропустить сегодняшнюю игру… прогуляюсь немного по свежему воздуху.

Неожиданно Мишель поддержали супруги Пауэл.

— Генри пробыл на месте той жуткой аварии до трех часов утра, — сказала Эмми. — И я не спала, дожидаясь его возвращения. Так что нам трудно будет сегодня сосредоточиться на игре.

Избегая взгляда отца, в котором читался немой вопрос, Мишель с благодарностью посмотрела на Эмми. Схватив шерстяной кардиган и ключи от машины, она быстро выскользнула из дома.

Ты сумасшедшая, говорила она себе, заводя мотор, ничего хорошего из этого не выйдет.