— Хорошо, — небрежно проронила она, тщательно скрывая волнение. — Думаю, ничего страшного не случится.

Их руки соприкоснулись, когда Конрад вручал Мишель махровый белый халат. Интересно, он сожалеет о том, что сделал пять лет назад? — подумала она. Но, что бы он ни чувствовал сейчас, я не позволю ему продолжить то, на чем мы тогда расстались. Я поплаваю с ним, чтобы показать ему, что он имеет дело со взрослой женщиной, которая не боится его мужских уловок. А потом я уеду, и мы уже встретимся только в суде как противники.

Мишель разделась в гостевой ванной, надела халат и вышла к бассейну. Конрад тоже надел халат. Она ощущала нервную, волнительную дрожь, когда он выключил сначала верхнее освещение, а затем подсветку в бассейне. Дворик погрузился в темноту, все окружающие предметы приобрели странные очертания, и только в ночном небе загадочно мерцали тысячи ярких звезд. Я действительно нахожусь здесь, изумленно подумала Мишель, с Конрадом. И мы собираемся вместе плавать в бассейне.

Несколько секунд спустя она услышала всплеск воды. Сбросив с себя халат, мужчина, которого Мишель никак не могла изгнать из своего сердца, нырнул обнаженным в воду.

— Давай! — крикнул Конрад, когда его голова появилась на поверхности. — После первого легкого шока ощущение очень приятное.

— Отвернись, и я нырну.

Конрад повиновался. Но он не обещал, что не будет воображать, как Мишель выглядит обнаженной, или мечтать, как будет ласкать ее нежное тело. Услышав несколько легких всплесков, Конрад понял, что Мишель уже нырнула. Он почувствовал, как она резко вдохнула при соприкосновении с прохладной водой.

— Давай доплывем до противоположного конца, чтобы согреться, — предложил он.

Мишель кивнула, и они поплыли. Сейчас их объединяло лишь одновременное присутствие в бассейне, но этого было достаточно, чтобы разбудить их фантазию.

Если Конрад дотронется до меня, я тотчас же вылезу из воды, оденусь и только он меня и видел, пообещала себе Мишель. И вместе с тем она вынуждена была признать, что очень ждет страстного объятия, которое связало бы прошлое и настоящее.

Их руки снова соприкоснулись, когда Мишель и Конрад достигли конца дорожки и ухватились за бортик. Оба находились по шею в воде, но их тела разделяли всего несколько дюймов. А губы были настолько близко, что Мишель чувствовала на лице дыхание Конрада.

— Согрелась? — спросил он хрипловато-мягким голосом, в котором слышалась некоторая робость.

— Немного.

Поцелует ли он ее? Все ее клятвы и зароки полетят к черту, если они сейчас обнимутся. Они станут любовниками, а потом врагами, если не решат свои давние проблемы.

Конраду потребовалась вся сила воли, чтобы удержаться и не обнять Мишель. Он отчаянно и давно хотел ее. От желания обладать ею изнывала каждая клеточка его тела.

Будь я проклят, если позволю себе соблазнить ее ради одной ночи, чтобы потом потерять навсегда, подумал Конрад. Если она когда-нибудь даст мне еще один шанс, я не буду подгонять ее. Буду обращаться с ней, как с невинной девушкой. Докажу ей, что сейчас все будет по-другому.

Внезапно Конрад оттолкнулся от бортика и поплыл на другой конец бассейна, мощно работая руками. Озадаченная, Мишель смотрела, как он вышел по ступеням из воды и поднял свой халат. Увидев, хотя и мельком, его обнаженное тело перед тем, как запахнул халат, она захотела Конрада еще сильнее. Тебе надо возвращаться домой, сказала себе Мишель, подальше от соблазна.

— Я, пожалуй, тоже вылезу. Ты не мог бы… гм… отвернуться? — попросила она, подплывая к лестнице.

Но по выражению лица Конрада Мишель поняла, что он не отвернется. Ну и пусть смотрит, решила она, я в отличной физической форме. Конрад увидит мое прекрасное упругое тело и осознает, какую возможность упустил когда-то. Подразню его немного и заявлю, что уезжаю домой.

Грациозно выходя из воды, Мишель не отвела глаз, когда восхищенный взгляд Конрада скользнул по ее обнаженному телу. Прохладный ночной воздух окутал ее мокрое тело, и, когда Мишель просовывала руки в халат, который держал для нее Конрад, ее вдруг начала бить мелкая дрожь.

— О, беби… — нежно прошептал Конрад, обнимая Мишель. Ему стало стыдно, что он заставил ее продемонстрировать ему свое тело. — Пойдем, я посажу тебя в кресло и разведу огонь.

Мишель позволила усадить себя и укутать мягким индейским пончо. А уж когда Конрад развел костер и языки пламени взметнулись вверх, она быстро согрелась. Конрад сел рядом с ней и обнял за плечи. В его поведении не было и намека на ухаживание.

— Ну как, уже теплее? — спросил он.

Мишель кивнула.

— Я устроил здесь кострище как раз для таких прохладных вечеров, — сказал Конрад, умолчав о том, что мысленно представлял Мишель у этого огня, когда проект был еще на бумаге. — Если на улице не очень холодно, я часто сплю здесь, под звездным небом.

— Живя в Торонто, я забыла, что такое чистое небо, — проронила Мишель. — Кажется, созвездия находятся так близко, что их можно потрогать руками. Я помню, ты рассказывал мне одну легенду…