– С ней все будет в порядке, Майкл. Я… - Кэрри вскрикнула, когда он схватил ее за запястье и рывком поднял на ноги.

– Вы бездушная маленькая сучка. Я отлично знаю, что у вас на уме. Мне известно, как вы упрашивали его вернуться к вам.

– Майкл, - взмолилась она, - выслушайте меня. Я не…

– Нет, это вы послушайте меня!
– воскликнул он.
– Я думал, вы смирились, стараетесь справиться с собой. Несмотря на все, что Джулия рассказала мне о вас, я был обманут невинным выражением этого миленького личика.
– В его голосе звучало глубокое отвращение к себе за свою доверчивость.

Он глубоко вздохнул, пытаясь справиться со злостью, и, когда заговорил вновь, слова его падали как льдинки.

Гарри Клейтон, возможно, жалеет о своей поспешной женитьбе, но надвигающееся отцовство заставит почувствовать ответственность, и вы уже не сможете сбить его с пути истинного…

– Откуда вы узнали, что Лесли беременна?

Он не ответил.

– Ну и парочка!
– Его презрение было почти осязаемым.
– Честно говоря, вы заслуживаете друг друга, но Лесли и ее ребенок не должны пострадать. Клейтону придется жить с плодами содеянного, равно как и вам. Но поскольку стало совершенно очевидно, что не удастся убедить вас выйти с честью из положения, я вынужден что-нибудь предпринять сам.

– Что вы собираетесь делать?
– спросила Кэрри, тщетно стараясь освободить запястье из его мертвой хватки.
– Учтите, Майкл, ваша попытка заставить всех поверить в то, чего нет, зашла слишком далеко…

– В таком случае следует прекратить этот дурацкий спектакль.
– Он был очень спокоен.
– И сыграть по-настоящему.

– Что?…

Без видимых усилий он медленно притянул ее к себе, и Кэрри почувствовала жар его тела сквозь тонкую ткань рубашки и мерное биение сердца под пальцами, когда, попытавшись воспротивиться, уперлась ладонями ему в грудь. Его свободная рука оказалась на спине девушки, еще плотнее прижимая ее, и Кэрри со зловещей отчетливостью поняла, что он собирается заняться с ней любовью.

Однако любви в его действиях не было ни на грош. Он делал все хладнокровно и расчетливо, с уверенностью, что, как бы Кэрри ни противилась, она в конце концов более чем охотно упадет в его объятия. Он продемонстрировал свое могущество, когда, поцеловав в театре, заставил ее потерять голову. А еще он ошибочно полагал, что она и Гарри были любовниками. Возможно, он задумал избавить ее от воспоминаний… заставить забыть?

Вскрикнув словно пойманный зверек, Кэрри начала отчаянно сопротивляться, и Майкл слегка поддался ей, позволив колотить себя бессильными кулачками по широкой груди и могучим плечам, давая понять, как тщетны любые попытки противостоять его воле.

Но все это время он не переставал крепко прижимать Кэрри к себе. Ее чувствительные соски задевали его грудь, живот прижимался к пугающей мощной и притягивающей восставшей плоти, а ноги, облаченные в джинсы, едва сдерживали напор его бедер.

Когда уже перехватило дыхание и Кэрри, слабая и трепещущая, не в силах была сопротивляться, он отпустил ее.

В глубоком изумлении бедняжка отшатнулась и почти упала на скамейку. Ее так трясло, что, сделай она хоть шаг - и тут же рухнула бы. Но Майкл был безжалостен. Никакого бренди на этот раз. Напротив, он смотрел на нее с глубокой неприязнью.

– Расслабьтесь, Кэролайн, - лениво протянул он.
– Я не собираюсь тащить вас в постель ни с вашего согласия, ни без него.

Джентльмены так не поступают?
– Голос Кэрри так дрожал, что ей не удалось придать его звучанию горький сарказм.
– Особенно если учесть, что вы обещали отцу заботиться обо мне, - добавила она.

Его губы сжались в прямую линию.

– Кто-то же должен это делать. Приходится мне. И поскольку не хотелось бы приглашать кого-либо в спальню, чтобы засвидетельствовать наши отношения, остается одно - жениться на вас.

Мгновение Кэрри удивленно смотрела на него, а затем слабо рассмеялась.

– Какая ерунда!

Он, казалось, не услышал.

– Возможно, в среду. Завтра утром мы пойдем в муниципалитет и обо всем договоримся.

– Майкл, да вы с ума сошли! Я не собираюсь выходить за вас ни в среду…

– Наверное, в четверг и впрямь лучше, - абсолютно серьезно согласился он.

– …ни в любой другой день, - упрямо закончила Кэрри.

– Я только отдам распоряжения с утра, а потом свободен до вечера, - продолжал он, в свою очередь игнорируя ее замечание.

– Ну что ж, очень сожалею, Майкл, - сказала она, возмущенная поразительной практичностью этого человека.
– Но в четверг буду занята я. Разве вы забыли, что посылаете меня с Лесли по магазинам, а затем нас ожидают открытие выставки и подготовка обеда на двенадцать персон?

– Нет, не забыл.
– И он улыбнулся. Он в самом деле улыбнулся!

Конечно, это была не та улыбка, широкая, радостная, неотразимая, какой он оделял только тех, кто ему действительно нравился. О нет! Глаза его оставались холодными. Улыбка во весь рот открыла белые совершенные зубы, и Кэрри впервые поняла, что можно испытывать горячее желание стереть ее с этого красивого лица.