– Мой король, – позвал Гарвин насмешливо, – не стоит поддаваться эмоциям. Она не богиня и не святая. И даже не особенно умная. Она обыкновенная женщина, и ее благословений хватит Сайбе на все оставшееся время.

Родаг, бледный, взволнованный, покосился на обалдевших магов, и заявил:

– А такова моя воля. Все. Я сказал при свидетелях, включая королевского шута: эльф Гарвин свободен, так что мое решение не может быть оспорено ни при каких обстоятельствах, Верховные маги. Это понятно? – Маги молчали, потому король повысил голос и прибавил в него властности и угрозы: – Это понятно?

Верховный охранитель подобрался и принялся озабоченно изучать лица магов. На чьей стороне он?

– И дело не только в Светлой, – добавил Родаг. – То есть и в ней, конечно, но ведь… Маги! Кто из вас согласится пожертвовать собой такимспособом ради своего народа?

Маги скромно потупились. Ну да. Пожалуй, при острой необходимости они способны выжечь себя или просто подставиться под чей-то меч, но обречь себя на неведомо что – и пожизненно – вряд ли. Да и насчет выжечь Лена вдруг усомнилась. Карис – да. Бесспорно. Возможно, Балинт, Руст и еще двое-трое. А остальные из тех, кто предпочтет мирно сдаться или столь же мирно сбежать, когда другого выхода не будет. И сопроводить это действо разными благими мотивами. Они слишком долго прожили в мирной и благополучной стране и разучились жертвовать собой. Судить их за это Лена бы ни за что не взялась, потому что она жертвовать собой тоже не рвалась. Зато они были готовы судить Гарвина.

Тем временем гвардеец снял с эльфа наручники. А у него хватит ума устроить здесь маленькое светопредставление, чтобы король передумал.

– Пойдем, Гарвин, – сказала она. – Нравится тебе это или не нравится, ты больше не принадлежишь ни Трехмирью, ни Сайбии, и твой удел – мои Пути.

Гарвин, похоже, раздумал что-то говорить. Или делать. Лена подошла к Родагу и совершенно нагло крепко его поцеловала. Король покачнулся, ошалело выпучил на нее глаза и бессвязно пробормотал:

– Дели… ена… что… как… Это… это было…

Ой. Похоже, Лена наградила его большой дозой своей знаменитой силы. Не посредством поцелуя даже, поцелуй был абсолютно дружеским и кратким. Ей очень захотелось, чтобы разумный, великодушный и поддающийся эмоциям человек прожил как можно дольше и как можно лучше управлялся со своим немаленьким королевством.

– Это было благословение Светлой, мой король, – не без насмешки сообщил Гарвин. – Думаю, в ближайшие лет сорок тебе не грозят простуда или ревматизм.

Вот короли еще не стояли перед ней на коленях. Только Владыки. Родаг смотрел снизу вверх сияющими ярко-голубыми глазами. Дурак, тоже нашел способ выражать признательность. Королю нельзя на колени падать. Лена взяла его за плечо и потянула вверх, он послушно встал, продолжая улыбаться.

– Мой король, – обрел дар речи Верховный, – но ты не можешь отменить приговора Гильдии…

– Я не могу? – очень удивился Родаг, не сводя взгляда с Лены. – С каких пор? Слово короля в этой стране – последнее.

– Но ты утвердил приговор!

– И передумал. Слезь с эшафота, Гарвин. Тебя все равно не повесят. Ты не принадлежишь ни Гильдии, ни мне, ни Владыке. Ты принадлежишь Светлой.

Гарвин спрыгнул с помоста, не особенно ловко или изящно, приблизился и встал на колени, прижав к груди раскрытую ладонь и склонил голову. Знак покорности. Ага, а она вот так взяла и поверила.

– Светлая, – воззвал Верховный, – он некромант!

– Мой некромант, – не оглядываясь, уточнила Лена. – Мой спутник. Я вернула ему жизнь, и теперь она принадлежит не ему, но мне. – И почему этот довод не пришел в голову раньше? Здесь это вполне могло бы и прокатить.

Маги пошептались и, видно, пришли к выводу.

– Мой король! Светлая! Гильдия не может выпустить на свободу некроманта!

– Подеремся? – азартно предложил Родаг. – Гвардия!

Солдаты, вообще-то охранявшие Гильдию, мгновенно выстроились вокруг короля и ощетинились арбалетами и короткими белыми жезлами, гасящими магию. Кто его знает, может, маги и напрограммировали гвардейцев на поддержку себя, любимых, а король нашел пару сторонников и малость перепрограммировал… Вот хоть бы и Балинта.

– Кто со мной, маги?

Демонстративно медленно подошел Карис и встал рядом с Леной. Великий маг Карис. Шут и приглашения ждать не стал.

– Прости, мой король, – упавшим голосом сообщил Верховный, – это не повредит тебе и Светлой…

Они замахали руками, забормотали. Карис прищурился… а мог бы этого и не делать, потому что Владыка Лиасс выпал из ступора и легким движением бровей свалил всю Гильдию в кучу. Даже Балинта, который уверенно топал к королю.

– Это не повредит вам, маги, – спокойно сказал он. – Я давал клятву верности королю Родагу, но не Гильдии магов.

– Конечно! – кряхтя и выбираясь из-под весомого коллеги, завопил Верховный. – Ты готов вступиться за своего сына, эльф!

– Владыка эльфов, – поправил Лиасс, готовый по решению Гильдии и приказу короля своими руками повесить своего сына.

– Что непременно означает прежде всего верность своему народу, – весело уточнил шут, – и только в последнюю очередь привязанность к своей семье. Встань с колен, Гарвин. Ты можешь пригодиться.

– Это вряд ли, – принимая предложенную руку Маркуса, пробормотал Гарвин, – я еще очень не скоро смогу кому-то пригодиться… в любом качестве. Мой король, может, не стоит из-за меня ссориться со своими магами, а? Я и правда некромант, так что их страх вполне понятен…