Шрифт:
— Муся!
— Муся!
Андрей в самом низу, кто-то его за ногу тянет, кто-то носом по полу возит. Чья-то куртка трещит. Кого-то за волосы дёрнули. Куча мала. Кому-то весело, а кому-то несладко. Что — нарочно, что — нечаянно? Не поймёшь.
— Это ещё что за новости?
Мария Юрьевна.
Сразу все прыснули, как воробьи, в разные стороны, скорее по своим местам. Сегодня первый урок — немецкий. Все разлетелись, один Андрей посреди класса стоит, всклокоченный, брюки в мелу, куртка набок поехала.
— Андрей, что происходит? — Мария Юрьевна смотрит сердито. Ну как объяснить, что он не виноват? Пусть ябеды ябедничают.
— Сядь на место.
Он сел. Сейчас начнётся немецкий, и всё забудется. Но Мария Юрьевна сказала по-русски:
— Андрей, передай, пожалуйста, своей бабушке, чтобы она пришла в школу в среду к двум часам. Не забудь.
— А что я такого сделал? — Андрей сказал то, что всегда говорят в таких случаях. — Ничего я такого не сделал.
— Ничего ты такого не сделал, — отвечает Мария Юрьевна, — мы приглашаем твою бабушку выступить на сборе. Ведь она была на фронте, твоя бабушка?
— Была, — тихо говорит Андрей и ещё раз, громче: — Была. Она была связисткой. Только я не зову её бабушкой. — Андрей сам не знает, почему он всё это говорит, но ему очень важно сказать, пусть они смеются, пусть что хотят. И Руслан пусть никогда не подружится с ним, пусть, — Она не любит, чтобы её звали бабушкой. В юности, на войне, её звали Мусей. Для меня она Муся. А для чужих — Мария Всеволодовна. Вот так.
Мария Юрьевна внимательно посмотрела на Андрея, с уважением посмотрела. Или показалось? И ни один человек не засмеялся. Учительница заговорила по-немецки, начался урок.
На продлёнке Руслан подошёл к Андрею:
— Пошли сегодня на каток-то?
Неужели она уйдёт?
Новая вожатая Марина пришла к ним в класс и сказала, что в первое снежное воскресенье они, четвёртый «А» и четвёртый «Б», проведут лыжные соревнования в Сокольниках.
Все закричали «ура!»: лыжные соревнования — это хорошо. Но тут начались дожди, хотя был декабрь. Валерка Сиволобов ещё тогда подумал, что Марина невезучая. Валерка и сам себя считал не очень везучим, поэтому ему сразу понравилась вожатая Марина.
Продлёнка к ней пристаёт:
— Когда будут соревнования?
— У меня лыжи новые!
— А у меня старые лучше твоих новых!
— А мы ждём, ждём, Марина!
— Обещали!
— Нечестно!
Это они нарочно. Ну разве от Марины зависит погода? Разве она виновата, что вместо снега идёт дождь, а вместо мороза — на улицах сырость?
Валерка Сиволобов с тех пор внимательно наблюдает за Мариной.
Вот к ней подошёл десятиклассник Апельсинкин. Высокий, метра два ростом, а Марина на него снизу вверх смотрит, но говорит взрослым тоном:
— Почему ты, Апельсинкин, не берёшь ответственность на себя? Взрослый парень, а с алгеброй несчастной разобраться не хочешь. А я не буду за тебя с Валентиной Вячеславовной договариваться. Ничего, ничего, сам выучишь, сам ответишь, сам исправишь отметку.
И длинный Апельсинкин бубнил виноватым голосом, как четвероклассник какой-нибудь.
Вот какая Марина.
Очень симпатичная. Сиволобов удивляется: все куда-то спешат и несутся, все кричат и стараются перекричать друг друга. А Марина ходит не спеша, говорит тихо, взгляд у неё мягкий. И кажется Валерке Сиволобову, что идёт Марина по лесной полянке, а не по школе. И ещё ему кажется, что вокруг неё шумит берёзовая роща, а не школьная обычная переменка.
Вот подходит Марина к Валерке и говорит:
— У меня к тебе просьба. У одного первоклассника крепление от лыжи отлетело. Сможешь ты, Валерий Сиволобов, эту аварию ликвидировать? Старшие ребята все на хоккей ушли, кто играть, кто болеть. А первоклассник, вполне славный человек, Стасик Щукин всхлипывает и не отходит от меня. Вдруг, говорит, завтра снег выпадет?
Валерке очень хочется показать Марине, какой он молодец-умелец. Он говорит небрежно:
— Пошли, прибью я это несчастное крепление. Пусть не ревёт.
Тут Денис откуда-то прискакал:
— Прибьёшь? Эх, Сиволобов! Их приклеивают, крепления-то!
Тут вся продлёнка прибежала — посмеяться все рады.
— Пришивают!
— Пристёгивают!
— Приклёпывают!
Остроумные нашлись.
Валерка отвернулся. Марина на каждого по очереди смотрит, но не сердится. Улыбнулась, потрепала Дениса по голове: