Она заметила два желтых огня. Приближалась какая-то лодка, держа курс прямо на Торчелло. Чуть раньше приплыли два водных такси и, забрав задержавшихся посетителей ресторана, отбыли в сторону Венеции.

Она искренне верила в то, о чем сказала Малоуну. Эли убили. У нее не было доказательств, одна только интуиция, но она еще никогда не подводила Кассиопею. Торвальдсен, благослови его Бог, почувствовал, что ей необходимо покончить с этой проблемой, и поэтому без лишних разговоров прислал все, о чем она просила, — матерчатую сумку, которая сейчас висела у нее на плече, и пистолеты, один из которых она сунула за пояс. Она ненавидела и Ирину Зовастину, и Виктора, и любого из тех, кто довел ее до теперешнего состояния.

Лодка замедлила ход, звук мотора стал тише. Это было точно такое же суденышко, как то, на котором сюда приплыли они с Малоуном. Оно направлялось прямиком к устью канала. Когда лодка приблизилась, свет фонаря упал на лицо человека у штурвала, и Кассиопея увидела, что это не какой-нибудь таксист, а Виктор.

Они прибыли раньше, чем она рассчитывала, и это было даже к лучшему. Ей хотелось разобраться с ними без Малоуна.

Стефани непринужденной походкой шла через площадь Сан-Марко. С приближением ночи включилась подсветка похожих на пузыри куполов величественного собора. На тротуарах вокруг знаменитой площади симметричными рядами выстроились столики и стулья открытых кафе, бренчала вразнобой парочка музыкальных ансамблей. Быстро ухудшающаяся погода разогнала обычные для этого места толпы туристов, экскурсоводов, торговцев, зазывал и попрошаек.

Она прошла мимо известных всему миру бронзовых флагштоков и поражающей воображение кампанилы, уже закрывшейся на ночь. В воздухе пахло жареной рыбой, перцем и чесноком. Мутные озерца света от уличных фонарей окрашивали площадь в золотистый цвет, голуби, которые хозяйничали здесь днем, сейчас разлетелись. В любое другое время эта лубочная картинка вызвала бы в душе Стефани романтические чувства. Но не сейчас.

Сейчас она была настороже и готова ко всему.

Малоун обшаривал площадь глазами, выискивая среди людей Стефани. Колокола кампанилы пробили десять вечера. С юга подул ветер и немного разогнал повисшую в воздухе дымку. Он был рад, что надел куртку. Во-первых, пошел дождь, а во-вторых, она скрывала засунутый за пояс пистолет — один из тех двух, что прислал Кассиопее Торвальдсен.

На одной стороне древней площади возвышался ярко освещенный собор, на другой — музей. Каждое здание здесь осеняли века славы и роскоши. Посетители прохаживались по длинным галереям, разглядывая витрины с таким вниманием, как будто наделись обнаружить в них какое-то сокровище. Траттории, кафе и ларьки с мороженым работали на пределе сил.

Малоун осмотрел площадь. Около шестисот футов в длину и примерно триста в ширину, с трех сторон она была огорожена прекрасными, изысканными зданиями, которые издалека казались одним большим мраморным дворцом. На противоположной стороне мокрой от дождя площади, между разноцветными зонтами, он наконец заметил Стефани, быстрым шагом направляющуюся к южной галерее пассажа.

Он стоял у северной галереи, которая тянется от собора до музея и кажется бесконечной. Его внимание привлек человек, неподвижно стоящий в суетливо движущейся толпе.

Одетый в пальто оливкового цвета, он стоял один, засунув руки в карманы. Затем он двинулся вперед. Что-то в том, как он шел, как колебался, прежде чем заглянуть в очередную галерею, показалось Малоуну подозрительным. Решив воспользоваться тем, что он здесь никому не известен, он двинулся по направлению к странному субъекту. Не спуская с него глаз, Малоун держал в поле зрения и Стефани. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы убедиться: объектом интереса типа в оливковом пальто является именно она.

А затем у дальнего конца пассажа Малоун заметил второго — в плаще бежевого цвета. Этот тоже пялился на идущую по площади Стефани. У нее в одночасье объявились сразу два поклонника.

Малоун шел вперед, ощущая запах духов, слыша голоса, смех, цоканье каблуков. Двое мужчин покинули свои позиции, соединились и, повернув направо, направились к южной галерее, в которую как раз входила Стефани.

Малоун свернул налево и рысью пустился через площадь.

Преследователи Стефани двигались параллельным курсом, и каждый раз, когда они проходили мимо входа в очередную галерею, свет падал на их лица. Рядом, в одном из кафе, громко фальшивили музыканты, заглушая все остальные звуки.

Малоун пошел медленнее, лавируя между столиками с неубранной посудой, которые стояли под дождем, словно молчаливый упрек нерадивым официантам. В крытой галерее перед стеклянной витриной стояла Стефани, разглядывая мороженое.

В сотне футов от нее из-за угла появились двое мужчин.

Малоун остановился позади нее и произнес:

— Советую попробовать сливочное с шоколадной стружкой.

Стефани изменилась в лице.

— Коттон, какого черта…

— Не сейчас. У нас гости, и они направляются сюда. Прямо позади меня.

Он увидел, как Стефани бросила взгляд через его плечо, и обернулся.

В руках у приближающейся парочки появились пистолеты.

Малоун схватил Стефани за руку, потянул прочь от ларька с мороженым, и вдвоем они кинулись по направлению к выходу на площадь. Из-за пояса он выхватил пистолет и приготовился дать достойный отпор нападающим.

Однако они оказались в ловушке. Перед ними простиралась огромная площадь величиной с футбольное поле, и укрыться на этом открытом пространстве было негде.