Шрифт:
Он повернулся и ушел. Бесенок засеменил следом.
Оглушенная, Кари сидела на своем стуле.
«Жеро жив и едет сюда... на свою погибель».
«И поделом, — шепнул ей какой-то голосок. — Вспомни, как он с тобой обошелся».
«Он не виноват. Это все Холли. Это из-за нее он меня разлюбил».
«Тогда пускай умирает она. Ты-то ведь умерла бы ради него. Если любит, пусть пожертвует собой. Или убей ее сама — тогда Жеро будет незачем рисковать. Тогда он вернется к тебе. Ты заслуживаешь лучшей участи».
Тут Кари съежилась и разрыдалась.
— Нет! — закричала она в голос — Ничего я не заслуживаю! Я всех предала.
Материнский ковен
Санта-Крус
Анна Луиза весь день просидела за компьютером. Сайтов, посвященных генеалогии, хватало, однако всякий раз, когда ей казалось, будто она набрела на что-то стоящее, нить обрывалась.
Ну что ж. Иногда приходится действовать по старинке.
Она заперлась в спальне, поставила заклятия на дверь и окно, зажгла благовония и легла на кровать, приняв предварительно травяной настой — большой силы, из тех, какими пользуются шаманы, отправляясь в духовное странствие.
Именно это ей сегодня и предстояло — странствие. Причем не какое-нибудь, а особенное. Без помощи Богини тут было не обойтись. Шептунья вспрыгнула на кровать и, мурлыча, улегласьрядом с хозяйкой.
Анна Луиза глубоко вздохнула и закрыла глаза.
«Яви мне всех ведьм из рода Каор».
Часть третья
Вода
10
Рианнон
Холли
Нью-Мексико
В уголке своего сознания Холли сидела на скамеечке и наблюдала за царившей вокруг суматохой.
«Тут и демоны всех мастей, и куча каких-то чертей... А разошлись-то — скачут туда-сюда, крушат все, что под руку подвернется… Буду сидеть тихонечко, как мышка, и никто меня не заметит. Никто не увидит. Но я уже так давно сижу, как мышка, что вся одеревенела».
Она пошевелила пальцем ноги — всего лишь пальцем, причем мизинцем («с этим братцем песни пел...»), — и здоровенный волосатый демон с кровавыми обрубками вместо рук ударил ее. На платье осталась кровь.
«Его или моя? Хотя какая разница... Главное сейчас — сидеть тихо-тихо и даже пальцами не шевелить».
А вот и темноволосый дядька — из того, другого мира. Ходит за стенкой, бубнит... Надо бы послушать о чем. Он любит, когда его слушают. К тому же, если вникаешь в его слова, все остальные на минутку замолкают. Даже та демоница с длинными-предлинными волосами, которые она расчесывает по сто раз на дню. Она красивая, но когда злится, лицо у нее превращается в змеиное.
«Что же он там бубнит?»
Холли навострила уши и замерла совсем, даже сердце остановила, а то за его грохотом ничего не расслышать. Однако вредные демоны все время запускали его обратно.
«Ну что с ними делать! Не видят, что ли, — человеку не слышно?»
«Жеро... Лондон... убей... умница, Холли»
«А конфетку мне дадут? Он чего-то от меня ждет. Чего, интересно? Может, надо что-нибудь сказать?»
Она открыла рот, и все головы тут же повернулись к ней. Какой-то древний, воняющий формалином черт проковылял к ее скамеечке и подставил мегафон: давай, мол, сюда говори. Холли наклонилась и сказала:
— Убей.
Эхо в ушах повторило: «Убей... убей...»
Темноволосый улыбнулся.
«Уф! Угадала, значит. Молодец, Холли, пять с плюсом».
Черт унес мегафон, и вся честная компания снова зашумела о чем-то своем.
«А я пока посижу тут тихо-тихо, и тогда никто про меня и не вспомнит».
Майкл выпрямился. Дошло до Холли, что от нее требуется, или нет — непонятно. Но по крайней мере, она повторила «убей», а это уже кое-что.
За истекший час он успел пообщаться со своими информаторами, заглянуть в магические кристаллы и убедиться, что сэр Уильям действительно приказал его казнить. А значит, скоро в здешних песках станет еще жарче...