23 июня 1934 г. в померанском городке Квенцин произошел очередной инцидент между штурмовиками и членами Немецкого национал-социалистического ветеранского союза. В этот день СА отмечали день летнего солнцестояния и юбилей одного из старейших фюреров СА — штурмфюрера Мольцана. Юбиляр обратился к собравшимся с благодарственной речью и затем отдал какой-то приказ местной главе Немецкого национал-социалистического ветеранского союза Куммерову. Последний отказался выполнить приказ Мольцана и замахнулся на него своей тростью. Началась драка, в ходе которой Куммеров вырвал кортик Мольцана и воткнул ему его в живот со словами «не знаю ничего хуже, чем вы и ваши СА». [106] От полученной раны Мольцан скончался. Штурмовики выступили с требованием распустить ветеранскую организацию, слоганом их антиветеранской кампании стали слова — «квенцинский кортик вонзился в каждого немца».

24 июня, почти одновременно, командующий VIII военным округом рейхсвера генерал Эвальд фон Клейст и командир Ш обегруппы СА обергруппенфюрер СА Хайнес узнали о военных приготовлениях друг против друга. Оба велели своим людям готовиться. 25 июня командующий рейхсвера генерал фон Фрич привел части рейхсвера в боевую готовность и ввел казарменное положение, отменив все отпуска военнослужащих. В этот же день Эрнст Рем был исключен из Германского офицерского союза. 26 июня все генералы рейхсвера получили от доброжелателей фальшивый приказ Рема о мобилизации СА, его абсурдность подтверждалась тем, что в перечне адресатов были фамилии Гиммлера и Гейдриха. 27 июня Гиммлер собрал на совещание всех командиров оберапшнитов СС и информировал их о подготовке к ликвидации Рема.

Дадим слово очевидцу — уже упоминавшемуся генералу фон Клейсту: «Примерно 24 июня 1934 года я, как старший военачальник в Силезии, был предупрежден начальником Генерального штаба, что штурмовые отряды намерены атаковать армейские части и я должен держать свои войска в боевой готовности. В те дни я получил море различных докладов и сообщений, которые свидетельствовали о подготовке СА к таким действиям.

После обеда 28 июня я позвонил обергруппенфюреру Хайнесу, который стал начальником полиции Бреслау, и попросил его приехать. Я сказал ему в лицо, что знаю о его приготовлениях. Хайнес ответил, что ему известно о принятых мною мерах и он считает, что это рейхсвер готовит атаку на СА. Он привел штурмовые отряды в боевую готовность только для самообороны. Он дал мне слово штурмовика и офицера, что не планировал и не намерен нападать на армейские части». [107]

В тот же день Карл Эрнст, уехавший из Берлина в Гамбург 19 июня, позвонил своему другу Курту Далагю. Эрнст пребывал во взволнованном состоянии, он сказал Далагю, что, по его сведениям, в берлинских СА началось брожение, в конце разговора он попросил Далагю передать о своей верности фюреру.

Тем временем Гитлер, прибывший в Эссен на свадьбу местного гауляйтера Йозефа Антониуса Генриха Тербовена, имевшего, кстати, чин группенфюрера СА, остановился вместе с Герингом и Лютце в отеле «Кайзерхоф». 28 июня Гитлер позвонил Рему в Тегернзее и сообщил, что штурмовики группы СА «Нидеррейн» якобы оскорбили иностранного посла. Он с возмущением расписывал все возможные последствия оскорбления и в заключение велел Рему собрать 30 июня к 11 часам утра в городке Бад Висзее всех обергруппенфюреров и группенфюреров СА, а также начальников отделов ОСАФ и инспекторов служб СА для серьезного разговора. После разговора с Ремом Гитлер отправил Геринга в Берлин. Ранним утром 29 июня Геринг привел в боевую готовность «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и земельную полицейскую группу «Герман Геринг».

Утром того же дня неугомонный Хайнес позвонил генералу фон Кляйсту и, волнуясь, сообщил, что части рейхсвера приведены в боевую готовность. Фон Кляйст и Хайнес договорились сделать все, чтобы не допустить кровопролития, и оба немедленно отбыли из Бреслау Генерал отправился в Берлин поговорить с фон Фричем, а Хайнес — в Мюнхен, надеясь предупредить Рема. Перед отбытием Хайнес привел своих людей в состояние повышенной боевой готовности. Прибыв в Берлин, фон Кляйст незамедлительно отправился к фон Фричу, которому доложил о ситуации и своих опасениях.

Фон Фрич немедленно вызвал генерала фон Рейхенау и сказал ему, что СС стравливают армию и СА. Рейхенау заявил, что теперь уже поздно что-либо делать, а затем сообщил Герингу, что, вероятно, части СА в Бреслау уже приведены в боевую готовность. Геринг немедленно отправил письмо для командира оберапшнита СС «Зюдост» группенфюрера СС Удо фон Войрша. В письме Геринг передавал фон Войршу всю исполнительную власть в Силезии и приказывал занять все помещения СА в провинции и здание полицай-президиума Бреслау Вечером 29 июня произошли следующие события. Гитлер прибыл в городок Бад-Годесберг для встречи со своим фронтовым товарищем. После встречи фюрер поехал в отель «Дрезден», куда вскоре ему позвонил Геринг. В телефонном разговоре Геринг сообщил, что части СА в Берлине подготовились к мятежу, который начнется 30 июня 1934 г. в полдень. Так толстый Герман решил подстраховаться своей ложью и отрезать Гитлеру все пути к отступлению. Геринг сообщил фюреру, что во главе мятежников стоит Карл Эрнст. Ложь о подготовке берлинских СА к восстанию взял на вооружение и фон Папен, утверждавший, что штурмовики еще 29 июня получили приказ прибыть с оружием в свои штабы или места сбора. [108] Узнав об этом, Гитлер разгневался и велел подавить намечавшийся бунт в зародыше в ночное время. Тем временем неугомонный Эдмунд Хайнес вечером 29 июня прибыл в Мюнхен и сразу бросился в штаб-квартиру ОСАФ. Там он узнал, что основная масса фюреров СА уже отбыла в Бад Висзее и в городе остались только полицай-президент обергруппенфюрер СА Август Шнейдгубер и командир группы СА «Хохланд» группенфюрер СА Вильгельм Эдуард Шмидт. Рассказав им о ситуации, Хайнес отбыл в Бад Висзее. После отъезда Хайнеса оба мюнхенских фюрера СА узнали, что их подчиненные уже час как маршируют по городу. Они кинулись для выяснения обстоятельств на улицу. Оказывается, штурмовики вышли на улицу, следуя призыву анонимных листовок антиармейского содержания. Одна из колонн СА двигалась с большим плакатом, на котором была надпись «Рейхсвер против нас». Шмидт распорядился немедленно прекратить манифестации и оставил два экземпляра листовок себе. Гауляйтер Вагнер сразу же проинформировал Гитлера о якобы начавшемся в Мюнхене путче СА. [109]

Поздним вечером в южнобаварский курортный городок Бад Висзее прибыл Хайнес. Он немедленно отправился в санаторий «Хансельбауэр», где уже собралось значительное количество фюреров СА во главе с Ремом. Хайнес сообщил собравшимся о заговоре против штурмовиков и потребовал от Рема немедленного объявления общей тревоги СА. Рем скептически отнесся к словам Хайнеса и сказал, что не стоит волноваться, так как завтра Адольф прибудет в Бад Висзее и все прояснится. Все присутствующие принялись успокаивать Хайнеса и в конце концов усыпили его бдительность алкоголем.

В полночь 29 июня Г итлер вызвал по телефону из Берлина в Мюнхен две роты «ЛАГ», а сам после 2 часов ночи 30 июня вместе с группенфюрером СС Йозефом Дитрихом вылетел в Мюнхен. Приземлившись на мюнхенском аэродроме Обервизенталь, Гитлер был встречен толпой партийных функционеров. Оказалось, что местный гауляйтер Адольф Вагнер уже провел аресты Шнейдгубера и его ближайшего окружения. Кроме этого, Вагнер привез арестантов прямо на аэродром. Гитлер сразу пошел к арестованным, он сорвал знаки отличия со Шнейдгубера и распорядился отвезти арестованных в мюнхенскую тюрьму Штадельхайм. Затем Гитлер со свитой отправился в здание министерства внутренних дел Баварии. В здании МВД навстречу Гитлеру выскочил авиафюрер СА Эрнст Удет, чудом избежавший ареста и прятавшийся в дворцовых переходах. Дойдя до Гитлера, Удет закричал: «Вы что, с ума сошли? Что вы имеете против нас? Рем не сделал вам ничего плохого, и он наш вождь!». Гитлер был настолько ошарашен поведением Удета, что велел оставить летчика в покое.