— Чем недовольны-то? — зыркнул глазами угрюмый. — Соседством, что ли, таким, солдатским?

— Гостиница у нас офицерская… — пролепетал портье.

— Мы деньги платим! — оборвал угрюмый. — Покажи! — приказал высокому.

Тот вынул из-за пазухи пачку денег и помахал ею под носом портье.

— К тому же на одну ночь всего. Устали мы очень. Выспимся и уйдем, — зудел угрюмый.

— Как знаете, как знаете, — сдался портье и записал в книгу фамилии солдат. — Васин. Так-с… Тищенко… Есть-с… И расчетец пожалуйте, — пересчитал деньги и протянул солдатам ключ. — Номер двести третий. И водичка горячая есть. На здоровьице!

— Проводи нас! — приказал угрюмый.

— Но как же-с? Не могу оставить пост, — отказался портье.

— Да закроем пока, — высокий подошел к входной двери и запер ее на задвижку. — Пошли с нами!

Портье изумленно пожал плечами, но послушно пошел впереди солдат. Открыл номер, распахнул дверь.

— Входи, — угрюмый пропустил портье вперед. Тот вошел и включил настенную лампу. Тусклый свет вырвал из темноты широкую кровать, платяной шкаф, письменный стол, два стула, зеркало на стене.

Угрюмый кивнул высокому — тот вошел и закрыл дверь на ключ.

— Что это вы, господа? — испуганно залепетал портье, повернувшись к высокому.

— Да замолчи ты! — угрюмый сильным ударом револьверной рукоятки оглушил портье так, что тот и крикнуть не успел, только мешковато и грузно повалился на пол.

— Оттащи! — приказал Суглобов. Федюк за ноги уволок портье в ванную.

— Может, того? — Федюк помахал наганом.

— Нельзя, услышат… Свяжи ему руки. Заткни рот, — командовал Суглобов. — Переодевайся в его форму!

Федюк торопливо стащил с себя шинель, гимнастерку, галифе, снял форму с портье и начал суетливо облачаться в шитую галунами тужурку. Она не налезала, была мала. Федюк рванул — затрещало под мышками. Натянул кое-как. Спрятал за пояс наган, застегнулся, едва сведя полы. Потом надвинул на голову кепи, посмотрел в зеркало.

— Сгодится, — кивнул Суглобов. — Пошли.

Они осторожно выскользнули в коридор, заперли дверь и направились к конторке портье.

— Этот ключ долой, — Суглобов швырнул ключ от двести третьего номера в урну с мусором. — А двести второй сюда! — он сорвал ключ со стены. — Пошли со мной, закроешь меня в генеральском номере.

Они быстро зашагали по коридору. У двести третьего прислушались — тишина. Открыли соседний. Суглобов нырнул во тьму и оттуда шепотом дал последние указания Федюку:

— Возвращайся, отопри входную дверь и жди. Да вид показывай — в бумагах ройся или что еще… Попросят — ключи выдавай. Как явится, отдашь ему ключ. Если станет спрашивать про тебя, кто таков, отвечай, что новенький, прежний портье захворал и попросил подменить. Ну, соври чего-нибудь. Все! Запирай!

Федюк щелкнул ключом и пошел к конторке.

… Мизинов вернулся в гостиницу за полночь. Наконец-то все устроилось. Войска ждали отплытия. На рейде дымили пять японских кораблей, готовые на рассвете погрузить десантников. На пороге гостиницы генерал выкурил папиросу, облегченно вздохнул и только теперь почувствовал, как спадает накопившееся за последние дни напряжение. Он рванул дверь и зашел в холл.

Незнакомый портье копался в бумагах, не замечая вошедшего. Генерал подошел к конторке и спросил ключ.

Портье услужливо протянул ключ и вновь зарылся в бумаги.

— Новенький? — поинтересовался Мизинов.

— Так точно, ваше превосходительство, — осклабился портье. — Федотыч прихворнул и попросил меня в ночь постоять. Племянник я ему, евонной сестры сын, значится…

«Федотыч? — недоумевал Мизинов, направляясь к своему номеру. — Как странно! Портье, помнится мне, назывался Пантелеем Силычем…»

Подходя к номеру, Мизинов услышал за дверью соседнего, двести третьего, какое-то кряхтенье. Он прислушался. Так и есть — за дверью кто-то возился и стонал. Мизинов легонько постучал в дверь. Стоны усилились, теперь можно было расслышать слабый голос. Он, кажется, молил о помощи. Мизинов приложил ухо к замочной скважине и отчетливо услышал: «Помо-о-о-ги-те…» Подергал дверь — заперто. Стоны усиливались. Мизинов расстегнул кобуру, вытащил наган и направился к конторке.

— Что это у тебя, племянничек, в двести третьем номере, а? — в упор спросил он обомлевшего портье.

— Сняли недавно… Пьяненький один-с, ваше превосходительство… По виду ровно купцы-с… — залепетал Федюк. — Предупреждали мы их, значится, что может быть того… удар-с… Не послушались оне-с… И вот-с… — он суетливо засеменил впереди Мизинова по коридору. Генерал следовал за ним, тревожно озираясь по сторонам. В тускло освещенном коридоре он не заметил прорех под мышками портье. У двести третьего Федюк остановился, подергал ручку, прислушался.