Он оценил область начальных условий и поставил конечную цель.

Падал легкий снежок, и едва ощущался слабый ветер. Тихон подталкивал воздух над собой, заставляя снег кружиться все быстрее и быстрее. Вовлекал в этот процесс все больше и больше энергии, пока не поднялась снежная буря.

Это происходило как на киноэкране. Он видел, как сгибаются деревья под напором ветра, видел метущийся снег, но сам не чувствовал его. И Жанна тоже не чувствовала. Ровно до того момента, когда он освободил ее и себя от поставленного заслона.

Сразу же ветер швырнул в лицо ворох острых снежинок. Зажмурившись, Тихон выставил вперед пальцы и нащупал руку Жанны. Та, неожиданно вырвавшись из забытья, в которое он погрузил ее, схватилась за плечо Тихона, не понимая, что происходит. Поднявшийся ветер бил то в спину, то в бок, то подныривал откуда-то снизу или давил сверху на голову и плечи, нагибая к земле. Где-то трещали деревья.

— Ты… Это ты устроил?! Ты опасный человек! — крикнула ему Жанна.

— Спасибо на добром слове! — откликнулся он.

Тихон с трудом поднялся. Выбирая направление, он не отпускал руку Жанны. Преодолевая сопротивление ветра, они двинулись в путь, казавшийся бесконечным. Утопая по пояс в снегу, они долго шли, не останавливаясь, покуда были силы. И долго еще сохранялось возмущение в атмосфере, даже после того, как Тихон отпустил управляемый им процесс в свободное затухание. И ветер заметал их следы…

Еще до того, как воздух очистился, Тихон сквозь снежную пелену увидел заброшенный дом. А за ним еще один. И другой. В них прятались люди, боявшиеся в такую метель высунуть нос на улицу.

Тихон понял, что они у цели.

Найти Верховцева не составило труда. Тихона будто тянуло в нужном направлении. Вскоре они очутились возле небольшого, вросшего в землю домика, с которым безжалостное время готово было расправиться уже в недалеком будущем. Тихон удивился тому, как бедно живет Верховцев. Один из важнейших специалистов базы вполне мог найти себе жилье поприличней.

Похоже, доктор жил один. Прислушавшись к своим ощущениям, Тихон не обнаружил ни единого следа какого-либо другого человека, который за последние сутки мог бы зайти в этот дом. Понятно, что ни к чему Верховцеву хоромы, если он доживает свой век без семьи.

Тихон прошел во двор. Маленькая патлатая собачка вынырнула навстречу ему из-под крыльца. Но даже не тявкнула. От природы добродушная, она как будто ощутила в их душах что-то близкое, способное понять ее радостные телодвижения и любовь к неприглядному месту, которое однажды стало ее домом.

— Иди сюда, — позвала собачку Жанна, и та стала крутиться возле ее ног, давая понять, что никогда прежде не видела столь приятных ее сердцу гостей. Эта собачка вполне могла бы скрасить доктору жизнь, и странно, что Верховцев не пускал ее в дом.

Взойдя по ступеням, Тихон постучал в обитую порванным дерматином дверь.

Силы покидали его. Он и так уже потратил больше, чем успел накопить. Поэтому, едва определив, что Верховцев услышал стук и направился к двери, Тихон отключился.

— Скажи ему, чтобы укрыл нас на время, — успел он сказать Жанне, и сознание его померкло.

Когда Тихон очнулся, ему почудилось, что он ослеп — так темно было вокруг. Но вскоре он стал различать контуры предметов. Не внутренним зрением, но своим привычным. По очертаниям нависающих балок догадался, что лежит на чердаке. На улице была ночь, и слабый свет звезд проникал в помещение через слуховое окно. Холодно и сыро, но кто-то, уложив его в кровать, старательно укутал одеялами. Должно быть, Жанна… Подумав о ней, Тихон тотчас получил ее радостный отклик снизу. А затем услышал шаги с лестницы и голос Верховцева.

В руке Верховцева был фонарь, которым он освещал себе дорогу.

— Невероятно! Он действительно не спит. Значит, у вас тоже способности?! — разговаривал с Жанной доктор, пробираясь к кровати.

Он навел свет на лицо Тихона.

— Раз видеть тебя в здравии! Это хорошо, что вы нашли меня здесь Я редко бываю в этом доме. Это знает даже та собака, что живет на улице. Непонятно, как и чем она живет? Но я не могу взять ее себе. Не хочу привязываться…

Доктор положил руку на плечо Тихона.

— Прости, что я опять достаю тебя своей болтовней, — он сел на край кровати. — Тебе придется многое рассказать мне. Она не хочет, как я ни допытывался, — кивнул он на Жанну. — Сказала, чтобы я набрался терпения и ждал. А у меня оно уже почти кончается. Ты так долго спал!

— Долго? — спросил Тихон.

— Почти десять часов. И ни разу не проснулся. Это она так сказала. Я не верил и ходил проверять. Это правда. Я даже на работу не пошел. Меня, наверное, в лаборатории хватятся.

— Они могут прийти сюда?