Лиз кивнула и, взяв Сьюзан за руку, направилась вместе с ней к дому.

— Да, только очень, очень давно.

Сьюзан посмотрела на нее с интересом:

— Очень давно? А когда это было, лет сто назад, да?

Лиз рассмеялась. Из кухни вышла Антея:

— Привет, Лиз. Что за чудесный день сегодня!

У нее из-за спины появился Тим, немного бледный и исхудавший.

— А вот и наш больной. Тим, иди поздоровайся как следует с Лиз.

Тим подошел к Лиз, держа на руках маленького коричневого щенка.

— Здравствуйте, Лиз. А это Виски — он болел, когда вы прошлый раз к нам приезжали. А теперь ему уже лучше. Это дядя Роджер его вылечил.

Лиз погладила жесткую шерсть щенка, заглянула в его грустные карие глаза:

— Очень хорошо. Какой он у тебя славный. А можно мне его подержать?

Тим протянул щенка Лиз.

— Он не кусается, — сразу сообщил он. — Он очень добрый и ласковый.

Слово «добрый» не могло в должной мере передать отчаянной радости, с какой приветствовал Лиз новоявленный друг. Его крошечное тельце вертелось от восторга, а мокрый язычок тыкался в руки и щеки.

Антея провела Лиз по комнатам и показала ей весь дом. Он оказался не слишком большим, зато обставлен был чрезвычайно мило. Для своей спальни Антея выбрала кремовый цвет, в комнате Сьюзан царил персиковый, а у Тима — яблочно-зеленый. Стены кухни были выкрашены простой побелкой, на полу лежали темно-красные плетеные коврики, на окнах висели занавески в красно-белую клеточку. Все вокруг радовало глаз.

У Лиз вырвался невольный вздох. Ей вдруг тоже захотелось иметь такой уютный домик.

— Просто прелесть, — сказала она Антее. — По-моему, у тебя все получилось замечательно. Лучше даже представить невозможно. Знаешь, у тебя не такой искусственный декор, как бывает иногда, — вроде бы все идеально, но жить там как-то не хочется. А у тебя… — Она выразительно обвела рукой вокруг, посмотрела на Антею и рассмеялась. — А у тебя все как-то живо и очень уютно.

Антея тоже рассмеялась, но в ее улыбке вдруг проскользнула нотка горечи.

— Я рада, что тебе у нас понравилось, Лиз. Это ведь мой первый настоящий дом. По-моему, это даже забавно. Когда Тони был жив, мы жили буквально на чемоданах. Все время скитались по каким-то захолустным дырам, съемным квартирам, случайным отелям. Даже в мирное время офицеров часто переводят с места на место. Иногда это превращается просто в кошмар. Когда родился Тим, было особенно тяжело. — Она вздохнула. — Господи… ты не представляешь, как хозяева ненавидят квартирантов с маленькими детьми! Я все время мечтала, что когда-нибудь у нас будет такой вот домик. Когда-нибудь.

Лиз вдруг заметила, как прекрасные светло-карие глаза, устремленные на нее, наполнились печалью.

— А когда мы наконец-то переехали в свой собственный дом — мы были уже одни. Тони убили.

Лиз не знала, что сказать. Инстинктивно она протянула Антее руку, и на минуту их руки соединились в горячем дружеском пожатии. Потом Антея улыбнулась и встряхнула головой:

— Ой, я не хотела наводить на тебя тоску. Просто так получилось… — Она вздохнула. — И когда кто-нибудь хвалит наш дом, вдруг все это снова вспоминается. Какая грустная ирония судьбы. Ведь в жизни часто случается так, что то, о чем мы мечтаем, лучше бы и не исполнялось.

— Да, верно, — задумчиво согласилась Лиз.

Они вернулись в гостиную, и Антея сказала уже довольно бодро и спокойно:

— Этот дом мне купили родители Тони. Чтобы детям было где жить. А сами они живут в Феликстоу— мы довольно часто ездим к ним в гости. — Она взяла с полочки фотографию. — Вот, посмотри.

Лиз увидела двоих немолодых, очень приятных людей — они сидели на низкой каменной ограде, за спиной у них было море.

— Да, они как будто очень милые. Такие добрые.

— Они и вправду добрые, — подтвердила Антея. — Совсем не жадные. — Она помолчала, потом прибавила чуть тише: — Они хотят, чтобы я еще раз вышла замуж.

— А почему бы и нет? — ласково спросила Лиз, сразу вспомнив о Роджере.

Антея отвернулась.

— Не знаю даже. Это так сложно… мне прежде всего надо думать о детях…

— Есть кто дома? — раздался чей-то голос от входной двери.

Это оказался Роджер. Лиз была потрясена его неожиданным визитом. Да и у него на лице появилось до смешного недоуменное и испуганное выражение, когда он увидел Лиз.

— А… это вы… привет, — произнес он резким тоном. — Я не знал, что вы будете здесь сегодня. — И он улыбнулся Антее: — Как дела? — Его большая крепкая ладонь опустилась на голову Сьюзан. — Привет, Сью, сколько лет, сколько зим. — Он протянул Антее пакет. — Это для Тима. Я был на ферме Эдвардса, и он мне кое-что передал для нашего больного.

Антея развернула сверток.

— О… Роджер… как мило! Надо же, деревенское масло и мед! Огромное тебе спасибо.