Эльфа повела ушами и тревожно заржала, со страхом глядя на продолжавшую заливаться лаем собаку.

Из распахнутой двери послышался слабый женский голос, зовущий на помощь. На мгновение Эйлит захотелось зажать уши и как можно скорее проехать мимо. Ее так и подмывало изо всех сил сжать коленями бока лошади и устремиться дальше, вперед по дороге, но после некоторого колебания она все же направила Эльфу к дому. Кобыла возмущенно фыркнула, но повиновалась.

Круглыми от изумления глазами Джулитта смотрела на мать. После той ужасной битвы с гусаком она мысленно окрестила Ингу «гусиной ведьмой» и даже представить себе не могла, что когда-нибудь осмелится войти в ее дом.

Крик повторился. В нем прозвучали боль и страх.

— Оставайся здесь, — велела Эйлит и подъехала к дому. Не перестававшая лаять собака стрелой устремилась к крыльцу.

Джулитта осмелела, и теперь ей ужасно хотелось попасть в логово «гусиной ведьмы», но, поразмыслив, она все же решила остаться.

Между тем Эйлит спешилась и решительно вошла в дом, внутри царил полумрак, сквозь узкие щели в плотно закрытых ставнях на пол падали полоски света, камин, расположенный в центре комнаты, давно остыл. В нос бил резкий запах крови. Инга в задранной до пояса ночной рубашке лежала у стены на сваленных в кучу козьих шкурах. С ее бедер и живота на пол стекала кровь. Она держала в руках крохотного ребенка и словно затравленный раненый зверь смотрела на Эйлит.

— Помогите, — ее голос походил на предсмертный хрип.

— О Господи. — Эйлит показалось, что ее ноги вот-вот подкосятся, к горлу подступила тошнота. Мертвый младенец лежал с полуоткрытыми глазами и неестественно запрокинутой головой, на которой клочками топорщились темно-рыжие волосы. Его задушила необрезанная бледно-синяя пуповина, пульсирующая и извивающаяся между ног роженицы.

— Где повивальная бабка?

— Никто не знал, что я беременна. Их это не касается. — На бедрах Инги появилась свежая кровь. Стекая с козьих шкур, она капала в растекшуюся по полу лужу. — Послед не вышел.

За спиной Эйлит раздался сдавленный крик. Она оглянулась и увидела на пороге Джулитту. От ужаса глаза девочки стали круглыми как луна.

— Я же велела тебе подождать во дворе! — прокричала Эйлит, быстро заслоняя спиной Ингу и ребенка. — Беги в деревню и найди отца Годфрида. Скажи ему, что дело срочное. Да поторопись!

Растерянная и бледная от страха, Джулитта словно сомнамбула вышла из дома и с трудом взобралась на лошадь.

Эйлит взяла кувшин и побежала к колодцу. Вернувшись в дом, она налила в кружку воды, осторожно приподняла голову Инги и дала ей сделать несколько глотков. Между тем кровотечение не останавливалось. Эйлит взяла ребенка с пропитанной кровью рубашки и положила его на полотенце. В ее памяти всплыл образ умершего сына. Потом она с тревогой подумала о Джулитте.

Тяжело дыша, Инга исподлобья наблюдала за Эйлит. Ее тело блестело от пота.

— Разве ты не хочешь узнать, кто его отец?

— Это не мое дело, — сухо бросила Эйлит. Губы Инги изогнулись в кривой улыбке.

— А здесь ты ошибаешься. Я зачала его от твоего господина.

Заворачивая младенца в полотенце, Эйлит внимательно посмотрела на его редкие рыжие волосы, на красивые маленькие ручки. Она лихорадочно обдумывала слова Инги. Все сходилось. Девять месяцев назад, осенью, Рольф пообещал ей поговорить с Ингой о гусаке. Эйлит вспомнила его неожиданные исчезновения и задержки. В то время он вел себя очень странно, раздражался по пустякам. Судя по всему, Рольф не ограничился одними разговорами.

— Полагаю, он и тебе клялся в вечной любви, — сдавленно обронила она.

Инга хрипло рассмеялась.

— Скорее, в вечной похоти. Мой муж был хорошим человеком. Я хотела доказать себе, что никакой норманн не сможет затмить его. Но, увы, ошиблась. А ведь я сказала твоему мужчине, что он не осознает, что разрушает. И я оказалась права, не так ли?

Эйлит чуть не стошнило. Ей казалось, что все вокруг перевернулось вверх дном и закружилось, закружилось, закружилось… Лай собаки и звук приближающихся торопливых шагов заставил ее очнуться. На пороге появился изрядно запыхавшийся отец Годфрид. Из-за его плеча выглядывала испуганная Джулитта.

— Быстрее, святой отец, — взмолилась Эйлит. — Исповедуйте ее. Пусть ее душа уйдет с миром. Моя же душа не скоро найдет покой. — Оттеснив священника, она выскочила во двор и, привалившись к стене, согнулась в приступе рвоты. Как мог Рольф предать ее так вероломно? Беспроглядный мрак быстро окутывал ее, проникая в самое сердце.

— Мама?! — робко окликнула ее Джулитта. Жадно хватая ртом воздух, Эйлит выпрямилась и повернулась к дочери.

Господи, ведь она сама могла оказаться на месте Инги! Она могла бы вот так же истекать кровью в убогой хижине.

— Мама, Инга умрет? Ты поэтому послала меня за отцом Годфридом?

Эйлит не сразу решилась ответить. Джулитта выглядела испуганной, но спокойной.

— Да, дорогая. Иногда такое случается при родах. Госпожи Осит не оказалось рядом, и Инга не справилась одна.

Джулитта понимающе кивнула.

— Значит, гусаку можно будет свернуть шею?

Эйлит не знала, смеяться или плакать… Несомненно, Джулитта всем пошла в отца и даже размышляла так же, как он.

— Пожалуй, ты права. Теперь все кончено. Девочка хотела спросить что-то еще, но не успела: из хижины быстрым шагом вышел отец Годфрид. На его лице застыла скорбь. Эйлит бросила на него беглый взгляд и поняла, что не стоит спрашивать, умерла ли Инга.