— В Йорке мне сказали, что у Ульфа самые лучшие лошади на всем севере. Я приехал издалека, чтобы выяснить, правда ли это. Если вы не хотите иметь со мной дело, мы немедленно уедем прочь. Но прошу, позвольте мне поговорить с Ульфом лично.

Селяне упорно хранили молчание. Пастух вынырнул из толпы и погнал свиней прочь. Кто-то взял за ошейник рычащего пса.

Тяжело вздохнув, Рольф обернулся лицом к своему отряду. Он слышал за спиной беглый разговор, ведущийся на диковинном англо-норвежском наречии. Представив, как изогнутое лезвие секиры сочно вонзается между лопаток, Рольф невольно напрягся и, затаив дыхание, взобрался в седло.

— Подожди! — неожиданно подал голос рыжий вожак. — Ульф будет говорить с тобой.

Рольф оглянулся.

— Так где же он?

— Я отведу тебя к нему. Он — мой отец. — Взмахнув древком секиры, мужчина приказал следовать за ним.

Рольф многозначительно переглянулся со спутниками. Он осознавал, что, возможно, его завлекают в ловушку, из которой нет шансов выбраться живым. Интересно, о чем спорили селяне?

А, была не была! Кто не рискует, тот не выигрывает!

Рольф спешился.

За высоким, но малопригодным для обороны частоколом располагалось около пятидесяти домов. Солома, устилавшая тропинки, не спасала от слякоти; жидкая грязь легко просачивалась сквозь нее. Соломой же были покрыты и крыши обмазанных глиной деревянных домов, многие из которых давно нуждались в ремонте.

Рыжеволосый мужчина подвел Рольфа к большому крепкому дому, сколоченному из ровных гладких бревен, по фронтону даже украшенных резьбой.

— Вы можете оставить лошадей в конюшне, — распорядился мужчина.

Опасаясь подвоха, Рольф с тяжелым сердцем передал поводья конюху.

Подняв прикрывавший дверной проем тяжелый полог, мужчина пропустил Рольфа и его спутников в дом. Затем, не вымолвив ни слова, удалился. Рольфу было не по себе. Он осознавал, что их пригласили в деревню только потому, что вождь не решился отпустить чужаков восвояси. Вероятнее всего, в настоящий момент в каком-то из этих домов селяне решали судьбу гостей. Так и не придумав какого-либо конкретного выхода из щекотливого положения, Рольф огляделся вокруг и заметил старика, гревшегося у камина Он полудремал у огня, положив на невысокий стул перебинтованную ногу. Его зачесанные назад седые волосы перехватывала золотисто-алая матерчатая лента Старик качнул головой и поднял глаза на Рольфа; словно маленькие буравчики, они буквально сверлили пришельца.

— Значит, вы и есть Ульф, торговец лошадьми? — спросил Рольф, приближаясь к незнакомцу. Краем глаза он заметил какое-то движение в глубине комнаты и присмотрелся повнимательнее Молодая женщина сидела за столом и сдирала шкуру с зайца. Рядом сидели два медноволосых ребенка.

— Кто меня искал? — прохрипел старик голосом, больше похожим на завывание вьюги, чем на голос человека.

— Рольф, торговец лошадьми. Я приехал с юга и хотел бы купить у вас несколько вьючных лошадей на развод.

— Ха! Южный климат слишком мягок для них. — Старик наклонился и почесал ногу. Рольф заметил выглядывающие из-под серых полосок ткани грязно-алые рубцы. — Твой говор не похож на речь южан, — подозрительно заметил Ульф. — В свое время я повидал их порядком.

— Вы правы, у меня норманнский акцент, — ответил Рольф, с готовностью принимая правила игры. Он не сомневался, что старик разыгрывает спектакль, чтобы проверить его. Ульф не мог не знать о том, что в деревне появились нежданные гости. — Я торгую боевыми жеребцами, но сейчас поднялся спрос на хороших и крепких вьючных лошадей. В Йорке мне сказали, что таких можно купить только у вас.

— Значит, норманн, да? — задумчиво повторил Ульф. — И разводите боевых коней. — Он смерил гостя оценивающим взглядом. — Скажи, разве тебе не хватало своей земли? Почему ты явился на нашу?

Рольф мог бы, как и всегда в подобных случаях, сказать, что английская корона по праву принадлежала Вильгельму Нормандскому и что он, Рольф, пересек пролив не по своей воле, но нашел более подходящие слова.

— В моей груди бьется сердце викинга.

Хищно прищурившись, старик принялся растирать перебитую ногу еще энергичнее Он оторвал взгляд от лица Рольфа и перевел его на талисманы, тускло поблескивающие на шее гостя, — крест, красноватый жабий камень и молот Тора. Видимо, приняв какое-то решение, старик окликнул женщину.

— Инга, принеси хлеб и эль для наших гостей. И достань из кладовой бекон.

Женщина вытерла руки об передник и покорно встала из-за стола. Ее тугие серебристо-пшеничные косы, наполовину прикрытые косынкой, неожиданно напомнили Рольфу Эйлит. Помимо воли он прикоснулся к приколотой к накидке броши в форме лошади.

— Это моя невестка, — резко сказал хитрый Ульф. — Мой сын гордый и ревнивый человек.

— Я взглянул на его жену только потому, что она напомнила мне другую женщину, близкую моему сердцу, — объяснил Рольф, быстро опустив глаза.