Водитель мини-фургона переключил передачу и отъехал с пути «хайлендера». Тут же робот возобновил движение в сторону «корвета», а Гупта прислонился к стене отсека.

— Я думал, что искусственный интеллект может послужить мостом к этому новому сознанию, — продолжал он. — Если бы мы сумели научить машины думать, то могли бы кое-что узнать и о самих себе. Я знаю, что этот подход должен казаться полной утопией, но двадцать лет я на него надеялся. — Он наклонил голову и вздохнул. В тусклом свете навигационного экрана он казался измотанным. — Нам не хватило времени. У наших машин есть интеллект, но это интеллект термита. Хватает, чтобы кататься по парковочной площадке, не больше.

«Хайлендер» наконец доехал до запрограммированной цели. На навигационном экране показалась корма «корвета» Моники — всего в нескольких футах от робота, вместо номера на машине была табличка со словом «СТРУНЫ». Дэвид обернулся к Гупте, надеясь услышать, что делать дальше, но старик все еще смотрел в пол.

— Какая потеря, какая потеря! — бормотал он, качая головой. — Бедняга Алистер, тайна свела его с ума. Он вернулся в Шотландию, чтобы забыть уравнения, которые дал ему Herr Doktor, но не мог стереть их из памяти. Жак и Ганс, они были сильнее, но теория терзала и их.

Моника обернулась через плечо и переглянулась с Дэвидом. На долгую конференцию на парковке у них времени не было — агенты ФБР были на расстоянии меньше мили, и как только они осмотрят каждый дюйм Холла Ньюэлла — Саймона, тут же начнут расширять зону поиска. Могут решить еще раз осмотреть «хайлендер». С усилившейся тревогой Дэвид наклонился к Гупте и тронул его за руку.

— Профессор, нужно идти. Как открывается этот люк?

Гупта посмотрел на него невидящими глазами.

— Вы знаете, что сказал мне Ганс, когда мы встречались в последний раз? Сказал, что для всех может быть лучше, если он, Жак и Алистер дадут теории умереть вместе с ними. Я был потрясен, услышав от него такое, потому что Ганс любил эту теорию больше всех прочих. Если происходил какой-то прорыв в физике, например, открытие верхнего кварка или нарушения четности заряда, он мне сразу звонил со словами: «Видишь? А ведь Herr Doktor это предсказал!»

Несмотря на всю свою тревогу, Дэвид остановился, услышав имя своего бывшего наставника, Ганса Кляйнмана. Бедный одинокий старик, бродивший по улицам Западного Гарлема с тайнами вселенной в усталой голове. Неудивительно, что он так и не женился, не завел семью. И все же он не был совершенно одинок, он поддерживал контакт с Амилом Гуптой.

— А когда вы последний раз видели доктора Кляйнмана? — спросил Дэвид.

Гупта на миг задумался.

— Кажется, около четырех лет назад. Да, четыре года назад. Ганс как раз ушел на пенсию из Колумбийского университета и был несколько подавлен, так что я пригласил его в «Приют Карнеги». Мы там провели две недели.

— «Приют Карнеги»? А что это?

— Название куда более пышное, чем само место. Просто старый охотничий домик в Западной Виргинии, принадлежащий университету Карнеги-Меллона. Летом университет предоставляет его преподавателям, но мало кто туда ездит на каникулы. Слишком далеко.

Домик в лесу. Четыре года назад Кляйнман и Гупта там были, но это единственная их привязка к тому месту, так что ни ФБР, ни террористы о нем знать не могут.

— А в домике есть какой-нибудь компьютер?

Для Гупты вопрос прозвучал неожиданно. Он поднял руку к подбородку, постучал указательным пальцем по губам.

— Да, мы там поставили компьютер, чтобы Майкл играл в свои игры. Ему тогда было тринадцать. Да, есть.

Моника повернулась, чтобы заглянуть Дэвиду в глаза.

— Ты думаешь, Кляйнман мог спрятать уравнения там?

Он кивнул:

— Вероятность есть. Код Кляйнмана нам сообщил, что теорией владеет профессор Гупта. Так ведь? Сам профессор уравнений не знает, но Кляйнман мог тайно поместить их в какой-нибудь его компьютер. Он знал, что нельзя пользоваться компьютерами у себя в институте или дома — туда ФБР прежде всего полезет искать, если будет охотиться за теорией. А хижина в Западной Виргинии — куда более подходящий тайник. Никто, кроме профессора Гупты, даже не знает, что Кляйнман там был.

Гупта все еще барабанил по губам — он не был убежден.

— Никогда не видел, чтобы Ганс пользовался компьютером в «Приюте Карнеги». И если он хотел там ее спрятать, отчего не сказал мне?

— Может быть, боялся, что вас будут допрашивать. Или пытать.

Гупта не успел ответить, как Моника показала на навигационный экран «хайлендера». Два аспиранта, которые шли за машиной от самого Холла и до парковки, теперь махали руками, пытаясь привлечь внимание. Один из них был низкорослый и толстый, другой высокий и прыщавый, но лица у обоих были одинаково встревоженные.

— Черт! — крикнула Моника. — Что-то там снаружи происходит!

Гупта тоже увидел экран, нажал кнопку на панели — и на самом верху «хайлендера» с шипением открылся потайной люк. Первыми вылезли Моника и Дэвид, потом Гупта помог выбраться внуку. Как только кроссовки Дэвида коснулись асфальта, он услышал вой сирен. По Форбс-авеню мчались штук шесть черно-белых патрульных машин полиции Питтсбурга, направляясь к Холлу Ньюэлла — Саймона. ФБР вызывало подкрепления.

Моника бросилась к «корвету», открыла дверцу.