— Ваша попсовая передача — такая дрянь, — сокрушался один. — Почему вы не приглашаете итальянских певцов? Они же самые лучшие.

Старая дама, та самая, которая послужила причиной аварии, сочла с моей стороны весьма неблаговидным, что были уменьшены пенсии. Этого вам не следовало делать, сказала она. Другой пенсионер вцепился мне в рукав: на его экране постоянно возникали волнистые линии, и я должен был это в конце концов исправить. В целом собрание продемонстрировало, что оно не в восторге от моей режиссуры, но никто это прямо не высказал, потому что каждый хотел попасть в кадр.

Водитель наверху снова застонал. Но тут внезапно раздался радостный крик:

— Едут!!!

— Ничего подобного! — возразила толпа. — Это всего лишь скорая помощь.

Наступило тягостное молчание. Что, если санитары увезут раненного? Кто тогда останется на съемку?

— Не уносите его пока, — просили окружающие. — Пока другие не подъедут. Пожалуйста!

Бригада скорой помощи признала обоснованность этих просьб и проявила сдержанность. Только санитар, который приготовил носилки, бросил озабоченный взгляд на придавленного водителя:

— Может быть, ему требуется переливание крови или еще что?

— Нет, нет, — успокоили его. — Этому ничего. Вот смотрите, он снова пошевелился. И кроме того, он ведь тоже хочет попасть в кадр.

Пара подростков взобралась на фонарные столбы, чтобы в соответствующий момент успеть ухмыльнуться в камеру и помахать рукой.

— Воды, — прохрипел водитель наверху. — Воды…

— Ты получишь целое ведро! — крикнули ему. — Но сейчас посиди пока тихо!

Какое-то такси вывернуло из-за угла и высадило сонного детину с камерой и одного мужчину средних лет с микрофоном. Толпа благоговейно затихла. Для большинства это был первый случай, когда они встречали телевидение, так сказать, во плоти. Какой-то старик забормотал молитву.

— Что здесь произошло? — спросил оператор.

Только что задавленная женщина-пешеход сорвалась с места:

— Он меня переехал! — завизжала она тонким старушечьим фальцетом. — Только что он меня переехал.

Один тип, похожий на самурая, в японской спортивной рубашке, подхватил с другой стороны:

— Я точно все видел. Вот этот клоп вылетел сюда, как сумасшедший…

Вокруг зазвучали протесты:

— Да этого парня тут вообще не было… Он позже появился, вместе со скорой помощью… А сейчас хочет украсть у нас все представление… Неслыханно…

Мне эта картина тоже внушала отвращение. Почему они не спросят меня?

— Я и сам бывалый водитель, — сказал самурай прямо в прилежно жужжащую камеру. — Езжу на "Феррари". Принимал участие в автогонках. Но потом моя сестра женилась на этом преступнике, и мой отец сказал мне: завязывай с автогонками. Ну, и поскольку они потом развелись, это было весьма своевременно, не правда ли, поскольку у меня потом все равно начались бы трудности с тренировками, моложе ведь не становятся…

Тем временем я протиснулся поближе к камере и был бы уже совсем в кадре, если бы перееханная не оттащила меня.

— Он же меняпереехал! — возмущенно вопила она. — Меня, а не вас!

Старая ведьма стояла мне уже поперек горла. Вот и сейчас она принялась вопить, чтобы камера повернулась к ней. А я, столь известный всем по передаче "Такова жизнь", оказался подло обойденным из-за того, что вперед лезли эти никому не интересные ничтожества без малейшего опыта выступления перед камерой. Вы даже не представляете, на что способны люди, лишь бы попасть в кадр.

Наконец я решился толкнуть ведьму в бедро, занял узурпированное ею место и показал себя:

— Привет, дети! — торопливо выкрикнул я. — Здесь ваш папочка! Он тоже при всем этом присутствовал!

И тут какой-то сильно любознательный баран перехватил инициативу, чтобы поинтересоваться у меня, снимается тут видео или стерео, нашел время, идиот. Этим немедленно воспользовался самурай, чтобы закончить историю о жизни своей сестры. Неудивительно, что оператор предпочел вскарабкаться на пирамиду из машин и направить камеру на водителя.

Как только водитель это увидел, он открыл обескровленные губы и прошептал:

— Ради Б-га… не в профиль… пожалуйста, в фас…

Владелец расположенного неподалеку магазина протискивался со стаканом воды сквозь ряды зевак:

— Я несу воду пострадавшему! — выкрикнул он в камеру с широкой улыбкой.

— Пейте, старина! Это придаст вам силы.

Сейчас же все внимание переключилось на пострадавшего.

— Может быть, мне следует выползти? — спросил он у оператора. — Дайте мне знак, если так.