Марина почувствовала как из груди, сотрясаясь, вырывается клокочущий истеричный смех.

– Ты… ты серьезно? – Слегка запинаясь, вытолкнула из себя она. – Зачем тебе это? Ты получил то, что хотел. Моя проклятая душа принадлежит тебе. – Исходящий от пламени в колодце жар, сушил кожу, вызывая у Рины безотчетный страх.
– Или ты недостаточно поиздевался надо мной и хочешь засунуть меня в самое пекло, чтобы полюбоваться как я буду медленно корчиться в огне? Что это даст тебе?

Глаза Таяра полыхнули злостью, но он быстро справился с ней.

– Я понимаю, ты считаешь, что у тебя много причин сомневаться во мне, и, тем не менее, я прошу довериться мне. Мы должны войти в пламя. Вместе. Не ты одна.

– Сомневаться! – Взвилась Рина. – Ты это так называешь?! Я доверяла, доверяла, каждому лживому чувству и слову, и что в итоге? – Она развела руками и продолжила с издевкой. – Что изменилось? Ты? Я? Почему бы просто не приказать, Господин? К чему требовать доверия?

– Ты слушаешь, но не слышишь, да? – Голос Таяра, тоже набрал силу, словно его крик мог убедить ее.
– Ты искренне веришь, что я хотел вот этого? Что у меня или у тебя был выбор? Пламя сделало его за нас, и, подчиняя наши желания, устремления, манипулировало нами, подгоняя и нетерпеливо торопя. Если бы отец не принес тебя мне, я уверен, что мы все равно, так или иначе, встретились, и все произошло бы точно так же. Потому что с самой первой секунды, как я увидел тебя, никто не мог удовлетворить меня и стихию, кроме тебя. Хотя я пытался, бороться с потребностью.

Марина ошарашено смотрела на раздраженного джинна, не в состоянии что-то сказать. Из его слов выходило, что не он был виноват в своих действиях, а пламя, возомнившее, что они созданы друг для друга. Ей было интересно, манипулировало ли оно чувствами? Потому что сейчас ей очень хотелось убить одного джинна и к пламенной любви это не имело никакого отношения.

– Почему же мы не оказались прямиком в пламени? Почему не оставив, как ты утверждаешь, нам выбора, оно не довело нас до конца, в последний миг предоставив возможность решать самим?

– Потому что оно не управляет чувствами, они либо есть, либо нет. Пламя лишь испытывает их.

Таяр читал эмоции на лице Рины, понимая, что даже признайся он в любви, этого будет не достаточно.

– Пойми, мы уже связаны с тобой, сильнее чем, кто либо. Ты, говоришь, что принадлежишь мне, но в равной степени я принадлежу тебе. Ведь осознанно или нет, ты сделала то же самое, что и я – исполнила мои желания. Когда твои жизненные силы иссякли, ты начала тянуть их из меня, а мои попытки разорвать иллюзию, лишь быстрее подвели нас к грани. Вызов твоего духа матерью сжег те жалкие крохи, что оставались у нас двоих, и меня притянуло вслед за тобой. Теперь я такой же Проклятый, как и ты, Воробушек. Собственно у нас два пути: Ад или пламя. – Не оставлял он попыток переубедить ее. Хотя его самого страшило то, что он так уверенно предлагал ей.
– О жизни Проклятых ты уже наслышана. Так что объяснять нет смысла. А пламя либо вернет нам все, если наши чувства достаточно сильны, хотя ты в это и не веришь, либо прекратит мучительное существование. Выбор за тобой. – Джинн замолчал, давая возможность девушке решить, но в то же время готовый привести последний аргумент, рассказав о ее матери, если она выберет не тот вариант.

– Ты прав, так будет лучше…

Таяр не успел перевести облегченный вздох, как девушка метнулась к краю колодца – без него. Джинн не знал, что будет, если она войдет в пламя одна, и, действуя на инстинктах, прыгнул. Его резкий толчок придал им ускорения и вместо, осознанного шага, они просто свалились в бездонную огненную пропасть. Однако ее рука была крепко зажата в его ладони, и это было главное. Пламя встретило их, останавливая падение и принимая в свой кокон…

***

Мужчины вбежали почти мгновенно. Као пыталась что-то объяснить, но Ясмин понимала только одно, что у них почти получилось, но Таяр вновь вмешался и забрал Марину.

Она выливала разъедающее душу разочарование на Исиба, обвиняя его и сына. Джинн мрачнел, однако не стал оспаривать ее требование перенести их в замок Таяра. Лестница и коридор, казались бесконечными.

– Почему ты перенес нас в холл, а не в комнату? Тянешь время? – Ясмин понимала, что упреки безосновательны, но не могла заставить себя смолчать, когда казалось, что на каждый шаг уходит не меньше минуты, в то время как жизнь ее дочери отмеряется мгновениями.

– Защита. – Исиб не стал ничего добавлять, не менее стремительно пытаясь добраться до детей.

Когда дверь в спальню распахнулась у Жасмин на глаза навернулись слезы. Ее девочка без движений лежала на краю кровати, руки джинна обнимали ее талию, а голова покоилась на ее ногах. Казалось, что они спят. Но это было не так. Она закусила губу, чтобы не закричать и вжалась в стоящего за спиной Николая.

Когда Исиб уже подходил к кровати, тела вспыхнули голубоватым сиянием и исчезли.

– Они вошли в пламя? – Неверяще спросила Жасмин, читая на лицах мужчин такую же растерянность, какую ощущала сама.

***

Таяр был прав, Марина не хотела судьбы Проклятой. Лучше смерть в пламени, чем жалкое существование. Он был убедителен, но она не могла поверить ему, боясь спутать запоздалое осознание вины с настоящими чувствами. Может он действительно хотел облегчить ее участь, но ведь для этого сыну Повелителя было не обязательно, так рисковать своей жизнью. Рина была уверена, что его отец найдет какой-нибудь способ спасти сына.

Несколько стремительных шагов к краю, чтобы не передумать были проявлением отчаянья, но последний, медленный – веры. Она замешкалась, вверяя ему себя. И не ошиблась.