Она заорала снова, а за ней — миссис Велдон, которую змеи приводили в панический ужас. Генри, ворча, собирал рассыпавшиеся тарелки и говорил матери, чтобы она прекратила делать глупости.

— Вернемся в машину, — сказала миссис Велдон. — Я ни секунды больше не останусь в этом ужасном месте!

Они возвратились к машине. Генри выглядел угрюмо и обиженно; он чувствовал, что с ним обошлись очень скверно, что и было на самом деле. Однако лицо Гарриэт было достаточно бледным, чтобы поверить, что она испытала настоящее потрясение, и она настаивала вернуться к машине вместе с миссис Велдон, которая с большим шумом суетилась над бутылочкой с нюхательной солью, при этом громко восклицая от ужаса и сочувствия.

Когда они возвращались в Уилверкомб, Гарриэт достаточно оправилась от шока, чтобы должным образом поблагодарить Генри и извиниться за столь глупое поведение. Однако она все еще была сама не своя и отказалась пойти в отель, настояв на том, что пешком вернется в свою комнату к миссис Лефранс. Она не позволила бы Генри проводить ее, да она и не услышала такого предложения. Она сказала, что в порядке и прогулка в одиночестве только пойдет ей на пользу. Генри, который все еще обижался, не настаивал. Гарриэт ушла, но не к миссис Лефранс. Она торопливо зашла в ближайшую телефонную будку к И позвонила в Беллевью. Лорд Питер дома? Нет, он ушел: может, она оставит какое-нибудь сообщение? Да. Не угодно ли ему немедленно приехать к мисс Вэйн? Немедленно, как придет. Это страшно важно. Безусловно, ему передадут. Нет, нет, не забудут.

Гарриэт добралась домой, уселась на стул, принадлежавший раньше Алексису и внимательно рассматривала его икону. Она действительно чувствовала себя выведенной из душевного равновесия.

Она сидела так, наверное, с час, не снимая шляпы и перчаток — просто размышляла. Вдруг ступеньки заскрипели. Чьи-то ноги, — преодолевая по две ступеньки кряду, бежали наверх, затем дверь резко распахнулась, от сильного удара.

— Хэлло, алло-алло! Вот и мы! В чем дело? Что-нибудь волнующее? Так жаль — я отсутствовал. Вот! Держитесь! Все в полном порядке, знаете ли, по крайней мере с ЭТИМ все в порядке. Нет так ли?

Он мягко высвободил руку от судорожно хватки Гарриэт и захлопнул дверь.

— Ну-ка, ну-ка, так что произошло, дорогая? Вы бледная как полотно!

— Питер! По-моему, меня поцеловал убийца!

— Да? Ну, и поделом вам. Впредь не будете никому, кроме меня, позволять целовать вас. Боже мой! Вы все время воздвигаете бесконечные препятствия столь любезному и довольно добродетельному мужчине, как я, а затем я слышу, что вы барахтаетесь в отвратительных объятиях убийцы. Клянусь, не понимаю, кто подходит современной девушке?

— Вообще-то он не поцеловал меня — только обнял.

— Это я и говорил — я, кажется, сказал «отвратительные объятья». И что хуже — вы передали мне срочное послание, вызвав меня сюда, чтобы позлорадствовать надо мной! Это отвратительно. Это омерзительно! Сядьте. Снимите вашу вульгарную идиотскую шляпу и расскажите, кто этот низкий, тупоголовый, распутный убийца с куриными мозгами, который даже не способен сосредоточить свое внимание на убийстве, а вместо этого увлекается деревенскими объятиями и прижимает румяных особ, которые ему не принадлежат.

— Отлично! Готовьтесь к шоку. Это был Хэвиленд Мартин.

— Хэвиленд Мартин?

— Хэвиленд Мартин.

Уимси медленно приблизился к столу, стоящему у окна, положил на него шляпу, остановился, подвинул стул, усадил на него Гарриэт, взял второй стул, сел сам и произнес:

— Вы победили. Я изумлен. Поражен, как громом. Будьте добры, объяснитесь. Я думал, вы провели этот день с Велдонами.

— Так оно и есть.

— Как я понял, Хэвиленд Мартин — друг Генри Велдона?

— Хэвиленд Мартин — это Генри Велдон.

— К вы находились в объятиях Генри Велдона?

— Только в интересах следствия. Кроме того, я дала ему пощечину.

— Продолжайте. Начните с самого начала.

Гарриэт стала рассказывать. Уимси довольно сильно утомила история о том, как Гарриэт соблазняла Генри Велдона; он единственный раз прервал ее, сказав, что ожидал, что этот человек будет досаждать позже, и терпеливо слушал, пока Гарриэт не подошла к происшествию с мытьем тарелок.

— Я вывернулась, так как мне не хотелось, чтобы он на самом деле поцеловал меня… посмотрела вниз и увидела его руку… она обхватила мое запястье, вы понимаете…

— Да, понимаю.

— И я увидела по всей длине его руки вытатуированную змею, как у Мартина. И тогда я внезапно вспомнила его лицо, оно показалось мне таким знакомым, когда я впервые увидела его, и тогда я поняла, кто он такой.

— Вы сказали ему об этом?

— Нет. Я только пронзительно закричала… появилась миссис Велдон и спросила, что случилось. Тогда я сказала, что увидела змею… это было единственным, о чем я думала в тот миг… и действительно было правдой.

— Генри что-нибудь сказал?