— Да ничего, если водитель не боится за свою страховку.

— Я ни разу не подумал спросить его об этом. Но помню номер этой машины — он очень смешной. 01-01-01 — такое нельзя не запомнить — ОЙ-ОЙ-ОЙ! Я сказал той женщине, какой смешной у нее номер, и мы довольно долго смеялись.

— Ха-ха! — рассмеялся Уимси. — Какой хороший номер! ОЙ-ОЙ-ОЙ!

— Да, это очень рассмешило нас обоих. Помнится, я сказал, что это несколько неудачный номер, потому что очень запечатлевается в мозгу полисмена. ОЙ-ОЙ-ОЙ! — веселым йодлем [60] пропел мистер Велдон.

— Значит вы отправились в Уилверкомб?

— Да.

— А чем вы занимались там?

— Эта любезная дама высадила меня на Рыночной площади и поинтересовалась, не захочу ли я, чтобы она отвезла меня обратно. Так что я ответил, что это очень любезно с ее стороны, и спросил, когда она поедет обратно. Она ответила, что должна уехать именно до часа дня, поскольку у нее в Хэзборо встреча, и если мне это подойдет, то предложила встретиться со мной нова на Рыночной площади, что мы и сделали. Так что потом побродил вокруг и спустился к Зимнему Саду. Парень, с которым разговаривал, сказал, что эта девчонка Алексиса чем-то займется в Зимнем Саду… поет или что-то там еще.

— На самом деле это не она пела. Там в оркестре играет ее теперешний молодой человек.

— Да, теперь я это знаю. И делает он это чертовски скверно. Тем не менее, там, куда я пришел, и где провел добрый отрезок времени, мне пришлось прослушать целый дурацкий концерт. Боже мой! Бах и прочая дрянь в одиннадцать часов утра! Интересно, когда начиналось настоящее представление…

— Там было много народу?

— Боже… да… все было донельзя забито всякими старыми девами и инвалидами! Вскоре я почувствовал, что сыт по горло, и отправился в «Респлендент». Мне хотелось побеседовать там со слугами, — повыспрашивать их немного, только, конечно, мне чертовски подвезло, ибо я с размаху налетел прямо на матушку. Она как раз выходила, и я спрятался от нее за одной из этих дурацких пальм, которые там у них повсюду, так я прятался, чтобы она заметила меня, а потом подумал, что она, наверное, вышла, чтобы встретиться с Алексисом. Я незаметно последовал за ней.

— И она встречалась с Алексисом?

— Нет, она направилась к какой-то чертовой модистке.

— Какая досада!

— Верю вашей искренности… Значит, я немного подождал, и она вышла и направилась к Зимнему Саду. «Эге! — сказал я себе. — Что все это значит? Она поступает в том же духе, что и я?» Я вышел Ненова поковылял за ней и черт побери!!! Что если опять этот адский концерт?! А если она сама не высидит его до конца? Я очень на это надеялся. Могу вам также сказать, что они исполняли. Вещь под названием «Героическая Симфония». Такая чепуха!

— Ах, как, наверное, это утомительно!

— Да, могу вам сказать, я приходил в бешенство. И странно было, что мама выглядела так, словно кого-то ожидала, потому что она все время осматривалась и ерзала. От начала до конца программы она сидела в правом углу, но когда заиграли «Боже, спаси Короля», она не выдержала и вернулась в «Респлендент». Ну, я посмотрел на часы и, черт возьми, если не было без двадцати час!

— Да, досадная потеря времени. Думаю, вам пришлось отказаться от вашей поездки домой с той любезной дамой в «Бентли»?

— Что, мне?! Ни капельки! Это была чертовски изящная женщина! Да и не было такой дьявольской спешки с тем, что касалось этого Алексиса. Я вернулся на Рыночную площадь, и дама была там. И мы поехали домой. Думаю, это все. Нет, не все. Я купил несколько воротничков в магазине возле Военного Мемориала, и, по-моему, где-то у меня сохранился счет, если это необходимо. Да, вот он, пожалуйста. У меня карман переполнен всякими такими вещами, знаете ли. Если хотите взглянуть, у меня есть счет за воротнички.

— О нет, не нужно, я вам верю.

— Прекрасно! Ну, это все, если не считать того, что я отправился принять ленч в «Перья». Моя любезная дама высадила меня там и, кажется, поехала вверх по Хэзборскому шоссе. После ленча, то есть, примерно, в 1.45 я вышел и решил опять заняться машиной, но не смог добиться, малейшего признака искры. Зажигание было ни к черту! Тогда я подумал, что надо попросить местного человека что-нибудь сделать. Добрался до него, и он пришел, а спустя некоторое время неполадку нашли. Оказалось, недостает высокого напряжения. Потом машину все-таки привели в порядок.

— Ну, все это достаточно ясно. Сколько было времени, когда вы с этой дамой подъехали к «Перьям»?

— Ровно час дня. Помню, я услышал бой часов на церкви, пробил один удар, и я сказал, что она не опоздает на свой теннисный матч.

— Во сколько вы пришли в гараж?

— Боже меня сохрани, если помню! По-моему, около трех или в полчетвертого. Но они, наверное, смогут рассказать вам.

— О да, наверное, они сумеют должным образом подтвердить это. Вам очень повезло, что у вас так много свидетелей вашего алиби, не так ли? Иначе, как вы говорите, это могло бы выглядеть подозрительно. Ну, теперь еще одно. Когда вы в четверг находились на Хинкс-Лэйн, вы случайно не заметили кого-нибудь или что-нибудь двигающееся вдоль берега?