Он был необычайно высок. Еще выше, чем Джордж. Хатч подняла глаза и поздоровалась с узким галстуком доктора, украшенным автографом владельца. Могамбо коротко стриг бороду — очень необычную в век гладкого бритья. Его кожа была образчиком отполированного до блеска черного дерева. У него было тело атлета и длинные пальцы скрипача. Хатч припомнила его интенсивные тренировки и страсть к шахматам.

Все еще улыбаясь, он указал ей предназначенное для нее кресло. Хатч села, ожидая, когда исчезнет личина гения. Могамбо воспринимал окружающий мир как личное игровое поле. Он был человеком выдающимся, великодушным и умел очаровать собеседника, когда хотел. Но Хатч хорошо знала и ту его сторону, где таилась жестокость, и видела, как он крушил работы и карьеры, когда люди не оправдывали его ожиданий. «Нетерпимость к дуракам», — однажды заметил кто-то из его коллег, считавший это комплиментом. Хатч в конце концов пришла к выводу, что Могамбо считает дураками всех, кто лишен его способностей.

— Приятно вновь видеть тебя, Хатч. — Он наполнил два стакана, обошел вокруг стола и протянул один ей. Напиток был безалкогольный, лимон и лайм с легким привкусом имбиря.

— Взаимно, профессор. Прошло столько времени. — Почти восемь лет. Но она не забыла его. — Не знала, что вы здесь.

Они обменялись любезностями. Могамбо, как следовало из его объяснений, провел на станции «Аутпост» уже около двух месяцев. Они отправляли экспедиции в ряд районов, где имелись сверхплотные объекты и производились измерения искажений времени и пространства.

— Создается впечатление, — сказал профессор, — что физические характеристики пространства чрезвычайно разнородны. — Делая это замечание, он прикрыл глаза — возможно, просто рассуждал вслух. — Это вообще не то, чего мы ожидали. — Его улыбка увяла.

Хатч очень хорошо понимала, что Могамбо пригласил ее сюда не обсуждать проблемы физики. Но она приняла условия игры и задала несколько вопросов относительно его исследований, притворяясь, что ответы ей понятны. Рассказала, что полет к Обреченной оказался напряженным и беспокойным, все десять дней она была почти в испуге и никогда больше близко не подойдет ни к чему подобному.

Наконец он резко изменил поведение, вновь наполнил ее стакан и с некоторой бесцеремонностью заметил, что, насколько ему известно, она отправляется к 1107.

— Да, верно.

— Чтобы определить, есть ли там что-нибудь, связанное с передачами, зафиксированными «Бенджамином Мартином».

— Да.

Он оперся локтями о стол, плотно сложил пальцы и наклонился вперед, очень похожий на большую хищную птицу.

— Одиннадцать ноль семь, — повторил он.

Она ждала.

— Так что ты думаешь, Хатч?

— Не знаю, — созналась она. — Если там и было что-то, когда мимо проходил «Бенни», то я очень сомневаюсь, что оно и сейчас там. — Хатч подозревала, что профессору известно о последнем перехвате, но вряд ли он знал, ввели ее в курс дела или нет. А она не собиралась говорить ему ничего лишнего.

Могамбо долгую минуту изучал ее.

— Я тоже так думаю. — Он нахмурил брови.

Хатч показалось, что он сейчас скажет что-то еще, но доктор, видимо, передумал и продолжал поигрывать стаканом.

Хатч оглядела кабинет. На стенах несколько недорогих электронных картинок, пейзажи с садами и сельскими дорогами. Пауза затягивалась, и она решила нажать.

— Подумываете отправиться туда и взглянуть? Мы были бы рады принять вас на борт. — На самом деле ей этого не хотелось. Но Хатч знала, что он не согласится. Так что такое предложение ничем ей не грозило.

— С этим Обществом контактеров? — Могамбо усмехнулся, поглядывая на нее. Летай с ними сколько угодно, но меня ждут более важные дела . — Нет. Я действительно очень занят. — Он показал ровный ряд очень крепких белых зубов. — Предприятие фантастическое, Хатч, но совершенно безнадежное.

Она абсолютно точно знала, к чему он клонит, но не собиралась приходить на помощь.

— Никогда не знаешь, что будет завтра, — заметила она.

Могамбо басисто кашлянул.

— Я хотел бы попросить о любезности.

— Смотря о какой.

— Дайте мне знать, если действительно обнаружите там что-то. Я пробуду здесь еще пару недель.

Было очевидно, чем все это должно закончиться. Да, мы заполучили инопланетный передатчик! Могамбо галопом бы вырвался на сцену и стяжал всю славу. Джордж никогда не узнал бы, откуда свалилась такая неприятность.

— Я вряд ли смогу сделать это, профессор.

Похоже, его это задело.

— Хатч, почему нет?

— Согласно контракту мистер Хокельман контролирует все сообщения. — Это не совсем соответствовало истине, но так вполне могло бы быть. — Я при всем желании не смогу выполнить вашу просьбу.

— Хатч, это для меня очень важно. Послушай, честно говоря, я обязательно полетел бы туда с тобой, если мог. Но это просто невозможно. Я завален работой. И не могу бросить ее. Сама понимаешь. Сколько надо добираться отсюда туда? Неделю?