Наконец, он протянул мне мой паспорт назад.

– Как долго вы планируете пробыть здесь, мистер Гарри?

– Трудно сказать. Может быть, неделю. Может быть, месяц…

– У вас есть… э… достаточные фонды, я полагаю.

– Вполне.

– Здесь очень часто воруют. Не хотите ли оставить часть ваших средств в сейфе? В Коломбо даже с чеками вы не сможете чувствовать себя спокойно. Я отсчитал три тысячи долларов и положил на край его стола. Он занес сумму в книгу и дал мне расписку. Затем я спросил его насчет отеля и он порекомендовал мне "Галли Фейс". Позвонив прямо из офиса, я получил номер. "Галли Фейс" находился в конце длинного усыпанного роскошным белым песком пляжа, недалеко от центра города. Высокая стена отгораживала пляж от города. По верху этой стены шла дорожка для прогулок. А параллельно пролегало асфальтовое шоссе, по сторонам которого высилась зеленая изгородь деревьев. Недалеко от шоссе располагался клуб "Коломбо", пристанище ленивых плантаторов. Мой номер был на четвертом этаже, с окнами, выходящими на море и парк. Я мог сидя на постели видеть целую милю пляжа, наблюдать парочки, прогуливающиеся по дорожке на стене или следить за лошадьми, галопирующими в парке.

Посыльный сказал, что зовут его Фернандо. Он обещал служить честно и являться по первому моему зову. Я дал ему пять рупий, дабы закрепить сделку, и его ухмылочка при этом стала такой широкой, что ее можно было завязать у него на шее, как салфетку.

Разложив вещи по различным шкафчикам, я принял душ и переоделся в более легкую одежду. Спустившись в большой холл, я стал листать телефонный справочник. В нем далеко не всегда соблюдался алфавитный порядок, поэтому я нашел фамилию О'Делла лишь минут через десять. Кларенс Дж.О'Делл, Галле Роуд, 31. Затем я не торопясь пообедал в огромном зале ресторана. Еда показалась вкусной, но порции могли бы быть и побольше.

Когда я уже заканчивал обед, маленький оркестрик поднялся на эстраду и начал играть нечто, что сами исполнители считали музыкой Шопена. Я вышел из отеля и немного постоял на ступеньках. Наступали сумерки и прибой, казалось, шумел громче, чем днем. Звон колокольчиков рикш был гораздо приятнее музыки в ресторане. Отмахнувшись от швейцара с белой бородой, который предложил мне поймать такси, я прогулялся до угла и обнаружил, что как я и предполагал Галле Роуд начинается почти от отеля.

Я прошел почти целый квартал, прежде чем увидел два номера: 18 и 20. Значит я двигался в нужном направлении. Это был фешенебельный район больших бунгало, стоящих далеко за высокими заборами и зелеными лужайками. Я пересек улицу и нашел 31-й номер. Номер был нарисован на воротах при въезде. Я вошел в ворота и направился к дому. Я не ожидал, что О'Делл живет в таком шикарном доме. Я бросил сигарету в траву и она, прочертив огненную дугу, рассыпалась маленький фейерверком искр. Впереди золотые овалы света падали на газон из больших окон. Когда я подходил к крыльцу, из-за колонны выступил человек и стоял, явно поджидая меня. Я всмотрелся в него и оказалось, что это сингалец [6] в белой униформе.

– Кого вы хотите видеть? – вежливо спросил он.

– О'Делла. Кларенса О'Делла. Меня зовут Говард Гарри и он меня не знает.

– С кем, дьявол тебя раздери, ты там болтаешь, Перейра? – голос прозвучал так близко, что я вздрогнул. Круглый высокий человек стоял на крыльце, выделяясь силуэтом на фоне окна. Он казался гигантом – такой он был огромный и толстый.

– Меня зовут Говард Гарри, я хотел бы поговорить с вами, мистер О'Делл. Если вы сейчас заняты, я могу зайти завтра.

– Ничем я не занят, – проревел он, – я никогда не бываю занят. Заходите. Заходите и садитесь. Давайте выпьем. Перейра! Дай этому человеку то, что он захочет. Виски, бренди, пива – что пожелает.

Я попросил немного бренди с содовой и стал разглядывать О'Делла. В нем было по меньшей мере шесть футов и пять дюймов росту и сильно за триста фунтов весу. Он был обнажен – только большая голубая турецкая простыня обернута вокруг мощной талии. Он имел очень много лишнего веса, но под жировыми складками еще перекатывались бугры мышц. Лицо и руки – кирпично-красные, все остальное тело мертвенно белое, широкий жирный торс абсолютно лишен растительности.

В его лице что-то мне показалось странным. Я продолжал довольно нахально рассматривать его, пока не понял, в чем тут дело. Чертам его лица не хватало грубости, свойственной таким огромным людям. У него был деликатный маленький нос, а губы по форме напоминали женские. Я решил, что его хриплый голос и грубоватые манеры были для него способом доказательства собственной мужественности.

– Что вас привело ко мне? Давайте, выкладывайте. И покончим с этим.

– Вы здесь один, мистер О'Делл?

– Совершенно, если не считать четырех или пяти слуг. Никак не могу разобраться с ними. Жена и дочь в Южной Африке. Отвратительное место. Лучше уж быть здесь, а?

– Я хочу поговорить с вами о том, что произошло около года назад. Вы поехали кататься на американском корабле. Совсем небольшом. Капитан Кристофф упал за борт и утонул. Я прошу вас рассказать, как это произошло. – Господи, да я уже несколько раз рассказывал вашим офицерам. Все, что только мог. А теперь еще и вы пришли сюда морочить мне голову. У меня из-за этого неуклюжего бедолаги и так уже было немало неприятностей. Вам-то что за дело? Кого вы представляете?

– Никого. Только себя. Я был его другом.

– Предположим, я скажу, что повторю эту историю только человеку, наделенному официальными полномочиями, а не всякому любопытному американцу, неизвестно откуда взявшемуся.

– Тогда я скажу, что вы грубы и неприятны. Я спрошу вас, что вы теряете, если расскажете мне эту историю. Не похоже, чтобы вы были чем-то сильно заняты.

О'Делл откинул голову назад и громко расхохотался, так что казалось от этих чудовищных звуков стены заходили ходуном. Потом он вытер глаза и пролитое на колени виски.

– Прямой парень, а? Разве вы не знаете, что плантаторы, вышедшие на покой, никогда не выглядят занятыми? Мы для того и выходим на покой, чтобы ничем не заниматься. Что вы от меня хотите? Чтобы я рассказал всю историю с подробностями?

Я расслабился, когда слуга принес мне высокий бокал бренди с водой. Попробовав, я убедился, что воды там было чуть-чуть.

– Расскажите все с самого начала и, пожалуйста, поподробнее остановитесь на главном. Если у меня возникнут вопросы, я вас остановлю. Он допил свое виски, и Перейра, заметив это, поспешно подал другой бокал с серебряного подноса.