Таверна «Типси», располагавшаяся в просторном бревенчатом придорожном строении, предлагала скромное меню без излишеств, зато мясо и рыба здесь были лучшими во всём округе. Недавно хозяин ввёл новшество — воскресные ланчи, во время которых подавали яичницу с ветчиной, жареную рыбу, а также блинчики с мясом.

С Погодом Хосом, метеорологом мускаунтского радио, Квиллер встретился в таверне.

— Полно свободных мест, — заметил Хор, — что странно, учитывая популярность здешних ланчей.

— Люди боятся беглого убийцы, — объяснил Квиллер. — Вчера мы катались по окрестностям, и дороги были почти пустыми. А краски великолепные — на редкость!

— В Мускаунти осенние краски всегда ярче, чем в Локмастере, — бросил Хор. Он знал, что говорил, так как родился в соседнем округе, в городке Хорсрэдиш.

— У нас больше деревьев, — объяснил Квиллер. — После того как лесозаготовители в прошлом веке основательно повырубили леса, семейство Клингеншоенов скупило огромные участки опустошенной земли и оставило их в покое, чтобы лес восстановился самостоятельно. Теперь это дело продолжает Фонд К., оберегая леса от нашествия прытких дельцов. Они мигом понастроили бы всюду санаториев, площадок для гольфа, стадионов, кемпингов, а то ещё, не приведи господь, и асфальтовых заводов. А сейчас в лесах полно дичи, в реках — рыбы.

— Но ведь Клингеншоены не занимались ни горными разработками, ни лесозаготовками, На чём они сколотили состояние?

— Об этом говорить не принято.

Ветчина была сочной, рыба — вкусной и подрумяненной, яйца хорошо прожарились, но не подгорели по краям.

— Ты скоро запираешь на зиму амбар? — спросил Хор. — Советую перебраться в Индейскую Деревню до первого снега. — Сам он также жил в «Ивах», в третьем домике.

— Я слышал, у нас новый сосед во втором доме, — сказал Квиллер. — Ты его видел?

— Пока только его машину с Массачусетсом номером.

— Он из Бостона, торгует антикварными книгами. А зовут его Кёрт Соловью.

— «Привет, блаженная птичка! Хотел бы я стать тобою!» — продекламировал Хор, который любил приукрасить свои мрачные прогнозы поэтическими строками.

— Птичка, да не та, — заметил Квиллер. — В стихотворении поэт обращается к жаворонку.

— Неважно. Главное, что это Китс, и притом в расцвете своего таланта.

— Вообще-то, не Китс, а Шелли, но это тоже неважно. Кстати о птичках и о блаженных. Как ты думаешь, удастся Аманде спихнуть Блайта с его трона?

— Непременно! У неё чистые руки и железная воля, и она — Гудвинтер! Ко всему прочему мы уговорили её взять кошку из приюта — это смягчит её имидж «железной леди».

Нора с пирожками ожидалась к трём часам, и Квиллер решил, что успеет прочесть письмо Энни от первого ноября.

Вспомнив, какие мучения доставили ему в детстве эти имена, Квиллер только простонал. В классном журнале он был записан как Мерлин, и в этом не было ничего хорошего, но всё стало гораздо хуже, когда его лучший друг Арчи распространил среди школьников гнусную ложь, будто бы дома Квиллера зовут Джеймси [33] . Это повлекло за собой немало кулачных боев и посещений директорского кабинета.

В три часа Селия позвонила сообщить, что Нора уже в пути и везёт пирожки с тушёным мясом и прочие деликатесы.

— Только хочу вас предупредить, шеф: она трясётся, как актер, который впервые выходит на сцену. Вы так знамениты, амбар такой большой, а усы у вас такие…

— …Устрашающие, — закончил за неё Квиллер. — Спасибо за предупреждение. Постараюсь рычать на неё потише.

Он решил, что лучше всего непринужденно побеседовать с дамой у бара за стаканом яблочного сидра. Он познакомит Нору с сиамцами и даст погладить Юм-Юм, покажет заводную копилку — пусть Нора опустит туда монетку. Это был проверенный способ развлечения гостей.

Когда красный автомобильчик подкатил к амбару, Квиллер вышел встретить Нору и отнести коробки с продуктами в дом.

— Добро пожаловать, — обронил он небрежным тоном, когда они вошли. — Вы пьете яблочный сидр?

— Да, сэр, — ответила Нора. Она встала как вкопанная и обозревала гигантское помещение с благоговением и некоторым страхом.

— Располагайтесь у бара, — предложил Квиллер. — Выпьем по стаканчику и побеседуем.

— Прошу прощения, сэр, а что это такое? — спросила она, указывая на Килти.