Шрифт:
– Вы здесь, – сказали за дверью. – Это хорошо, что здесь. Поговорить со мной, значит, не хотите. Ну, что ж…
И тут Аркадий Павлович совершил далеко не первое, но, вполне возможно, последнее в своей жизни предательство. Стараясь не смотреть на жену, он пискнул:
– Я хочу говорить!
– Трус, – презрительно бросила Ульяна Федоровна. – Тряпка. И к тому же дурак.
За дверью расхохотались.
– Давай, хозяин! Что ты мне можешь предложить?
– Я… я… – Телятин запнулся, а потом гораздо увереннее сказал: – Все. Все, что хотите.
Третьи переговоры
– Эх ты, переговорщик, – презрительно сказала Ульяна Федоровна. – От страха в штаны наложил.
– Я не боюсь, – захорохорился Телятин.
– Тогда открой дверь, – насмешливо предложил Ситников. – Выйди, поговорим. Как мужчина с мужчиной.
– Э, нет… Сначала я должен знать… – Аркадий Павлович запнулся. – Должен знать наверняка, что…
– Что тебе ничего не будет? – закончил за него мысль Ситников. – Гарантий, значит, хочешь?
– Да!
– Идет. Я даю слово, что отпущу тебя с миром.
– Он тебя убьет, – покачала головой Ульяна Федоровна. – Как только ты откроешь дверь, тебе сломают шею.
– Отпущу, – заверил Ситников. – Я человек мирный.
– Чтоб ты сдох, – сквозь зубы сказала Ульяна Федоровна. И с чувством добавила: – Сволочь!
– Ты подумай: а я ее любил! – рассмеялись за дверью. – Какие письма писал!
– Так я тебе и поверила!
– Твое дело. Я с мужиком хочу поговорить. Так что, барин? Выйдешь или не выйдешь?
– Я тебе не верю! – крикнул Телятин. – Ты меня обманешь!
– А ей веришь?
Аркадий Павлович задумался. Ему приходилось выбирать. Жена затащила его на чердак, сказав, что убийца не оставит в живых ни одного свидетеля. И он поверил, потому что это показалось ему правдой. Но, с другой стороны, Ситников дает честное слово…
Телятин тяжело вздохнул. Кто, как не он, знал, с какой легкостью нарушаются любые обещания, даже заверенные подписью. Сколько раз он сам это делал. Когда знал, что дело выгодное и верное, нарушал данное слово. Как бы еще разжиться гарантиями? Кое-чем понадежнее, чем слова. Пусть даже этот верзила мамой поклянется – это все слова. Тут вдруг Аркадий Павлович вспомнил, что Ситников признал себя Тристаном. Следовательно, играет на стороне жены. Это она его наняла. Сейчас, конечно, все перепуталось, но забывать об этом все равно нельзя.
– Ты кто? – спросил он. – И в самом деле Тристан или пошутил?
– А как ты думаешь? – насмешливо спросил Ситников.
– Кто из вас позвонил в полицию? Зачем мой вызов-то отменили?
Ситников рассмеялся. Вот тут Аркадию Павловичу стало страшно. Что ни скажи этому малому – все смешно! Играет с ним, как кошка с мышью. Забавно, видишь ли, ему. А что, если это и есть человек Гарика?
«Спокойно, – сказал он себе. – Попробуем договориться».
– Так кто ты? Я ведь все равно узнаю! Только один звонок!
– Узнавай.
Аркадий Павлович торопливо ткнул пальцем в панель мобильника: «непринятый вызов». Слава богу, в трубке раздались длинные гудки, а потом голос Гарика:
– И какие у тебя проблемы?
– Отзови своего пса!
– Мы это уже обсуждали.
– Погоди… Убита Кристина.
– Кристина?!
– Да. Я не знаю, может, он принял ее за мою жену? Водителя он видел, а ее нет. Ты ему Кристину описал?
– Нет. Зачем?
– Как зачем?!
– А что, были варианты? Кто-то еще собирался ехать на вокзал?
– Так дела не делаются! Я ж тебе такие деньги заплатил, а ты..
– Мне надо было фоторепортаж ему предоставить? – огрызнулся Гарик. – Вид сбоку, вид сверху? Фас, профиль?
– Но это же элементарно!
– Как он мог перепутать? Ежу понятно, кто жена, а кто любовница.
– Это ты сам у него спроси.
– Надо будет – спрошу.
– Он стоит под дверью, – дрожащим голосом сказал Телятин.
– Под какой дверью?
– Под дверью на чердак.
– А за каким чертом тебя занесло на чердак?
– Да потому что мы с женой прячемся от этого психа!
– С женой? Я, если честно, позвонил тебе, думая, что все уже улажено. А, оказывается, еще больше все запуталось. Теперь ты с женой. А любовница, ради которой ты это затеял, мертва. Что ж, счастливо оставаться!
– Гарик! Погоди! Скажи мне, как он выглядит!
– Кто?
– Киллер!
– Понятия не имею, о чем ты, старик. Тебе плохо, да? Головка бо-бо? Прими мои соболезнования и таблетку аспирина.
– Он высокий или маленький? Брюнет или шатен?